— Очень интересно, — пробормотал я,
обходя помещение по периметру и рассматривая неаккуратно сложенные
вдоль стен разнотипные ссохшиеся и вполне целые деревянные ящики,
ряды тронутых ржой металлических кофров и запечатанные пузатые
кувшины, а также читая таблички, закреплённые возле арок, куда от
центрального поворотного круга уходили всё те же ржавые рельсы.
«Юго-западное направление. Три
промежуточных выхода».
«Восточный путь. Один выход.
Грузовая».
«Северо-запад. Два промежуточных.
Осторожно! Тупиковый выход расположен за стеной!»
Признаться честно, у меня в голове не
укладывалось, как предки проложили хотя бы одну такую дорогу для
тележек, вроде той, по которой я добрался в это место. Сколько для
этого нужно было труда, сил и времени… А они, оказывается, забацали
целую железнодорожную сеть, судя по всему, чуть ли не подо всем
полисом, да ещё и, если я правильно понял последнюю табличку,
ведущую за его пределы. И что-то подсказывало, что настоящие
хозяева Москвы как тогда, так и сейчас, даже не подозревали о её
существовании.
«Вот только зачем им понадобилось
нечто подобное?» — подумал я, подходя к ближайшему деревянному
ящику и внимательно осматривая непонятные цепочки символов,
выжженные на его торцах, которые и сейчас ощутимо фонили
родственной мне живицей.
Хмыкнув, я достал один из ножей и,
подцепив прибитую гвоздиками страховочную рейку, пользуясь клинком
как рычагом, выдернул вначале её, а затем такую же с другой стороны
и только потом отодвинул в сторону крышку.
— Нифига себе… — вырвался у меня
возглас удивления, когда в лицо пахнуло знакомым с детства
запахом.
В ящике ровными рядами лежали
одинаково крупные, сочные даже на вид и абсолютно свежие зелёные
яблоки. Их словно вчера сорвали с деревьев и сразу же принесли
прямо сюда. И уж тем более трудно было поверить, что они пролежали
здесь не год и даже не два, так великолепно сохранившись.
Хмыкнув, я ещё раз посмотрел на
боковую стенку ящика, с сожалением отметив, что непонятные знаки
теперь быстро теряют напитку и уже практически никак не ощущаются.
Если ящик и был таинственным артефактом предков, способным
сохранять свежие продукты десятилетиями, то я его благополучно
сломал.
Грустно вздохнув, достал из подсумка
блокнот и дешёвый механический карандаш с толстым грифелем и как
мог перенёс странные узоры с одной и с другой стороны ящика на
бумагу. Странные закорючки, символы, линии. Идею завести такую
записную книжку мне подала Машка, когда я ещё в их госпитале в
очередной раз едва не перепутал последовательность принимаемых
порошков. Умные мысли я туда не заносил, да что уж там говорить,
это вообще была моя первая запись или, точнее, рисунок, который я
посчитал нужным сохранить на будущее.