Рина закусила губу. Видно было, как у неё в голове
крутились шестерёнки с цифрами, страхами, сомнениями. Кас
завороженно смотрел на неё и думал лишь о том, с каким с огромным
удовольствием тоже прикусил бы эту аппетитную губу. Наверняка
мягкую и немного влажную — Рина явно из тех, кто часто облизывался,
не догадываясь, какая это жуткая пытка для несчастных парней,
имеющих возможность разве что наблюдать со
стороны.
Чёрт возьми, давненько у него так крышу не рвало
из-за девчонки. Аж бодрило.
— Нет, — наконец выдохнула она, и её узкие плечи
опустились, будто придавленные невидимым грузом. — Я не могу
принять такие большие деньги просто так.
— Просто так? — ошеломлённо повторил он и
расхохотался. Звук получился резким, почти металлическим, точно
лопнула струна на расстроенной гитаре. — Да ты святая, что
ли?
Кажется, надувшись, Рина отвернулась и стала
сосредоточенным видом разглядывать корешки на ближайшей полке. Рука
так и чесалась приобнять её за талию и притянуть к себе, чтобы
шепнуть на ушко какую-нибудь…
— Ладно, тогда у меня есть ещё вариант! —
взволнованно объявил Кас, поймав идею, как можно с ней ещё больше
времени проводить, имея уважительную причину. — Ты подтянешь меня
по зельевару. У меня хвосты с первого курса, а ты, я слышал, в этом
году одна из лучших студенток на потоке.
Она насторожилась:
— Ты хочешь... чтобы я тебя учила?
— Ага. Я не вру, у меня реально хвосты с первого
курса, можем до воблы мороженной прогуляться.
— До кого?
— Мы так Торна называем, — объяснил Кас с ухмылкой.
— Он меня терпеть не может, поэтому сделает всё, чтобы
завалить.
— А ты со многими преподавателями не
ладишь.
— Есть за мной такой грешок… Так что, согласна стать
моим репетитором? Обещаю щедро тебе платить. — Он игриво ей
подмигнул.
— Ну, не знаю, получится ли у меня, — пробормотала
себе под нос Рина и опустила взгляд на руки, крепко
задумавшись.
Тишина налилась густым, тягучим мёдом, даже пылинки,
кружащие в косом луче света, застыли, будто боясь нарушить ход её
мыслей.
Кас наблюдал, как тоненькие пальцы сжимали и
разжимали край тетради: сначала белеющие от напряжения костяшки,
потом дрожащее расслабление.
«Скоро сломается», — с удовлетворением отметил он
про себя.
— Но почему я? — Её голос прозвучал глухо, будто
из-под толщи воды. — Уверена, что в Шалфейской академии
предостаточно прилежных студенток на старших курсах. И у них
гораздо больше знаний.