— Это кто же тебя посмел обидеть, Настя? — выдавил из себя
царевич сладкую улыбку, любуясь ладной фигуркой девушки. — Ты
укажи. Ужо я им!
— Поляки с казаками. Я на хутор у родителей Тараски жила.
Тараско — запорожец, друг дядьки Фёдора, — пояснила девушка, не
замечая масленого взгляда своего собеседника. — Всех порубили,
рухлядь пограбили. А меня тётушка в печь затолкала. Слава Богу, не
нашли. Вот и решила я обратно на Русь пробираться да
дядьку Фёдора поискать. Он где-то здесь, в царском войске быть
должен. Вот только не найду никак.
— А с чего ты взяла, что он здесь? — усмехнулся Илейко,
поднимаясь с лавки. Судьба знакомца-послушника его не интересовала.
Спасся, как-то сумев от ногаев уйти, ну и ладно; свезло, значит.
Тут уже мочи нет терпеть. — Я вот его не встречал.
— Так слышала однажды, когда мы из Варны на Сечь
возращались, как он с Василием Григорьевичем уговаривался о том,
чтобы по весне к войску воеводы Боолотникова примкнуть, — девушка,
что-то почувствовав, побледнела, сжалась, стараясь отодвинуться от
нависшегонад ней царевича. — Тот в ближниках
опричником у самого Ивана Грозного служил! Не абы кто! И за меня
заступиться обещал, вот!
— В ближниках? — царевич застыл, не смея верить своей догадке.
Не так уж много ближником грозного царя до этого времени дожили. —
Уж не Грязной ли?
— Грязной, — с трудом выдавила из себя Настя, страшась смотреть
в налившиеся кровью глаза.
— Ну, надо же! — неожиданно весело рассмеялся Илейко,
мгновенно сбросив с лица маску дикого зверя, что за мгновение до
этого так напугала девушку. — Не врал, выходит, Косарь! И вправду,
государь, тайно от самого Путивля с войском Болотникова шёл. А я
так ипоболе о том теперича ведаю. Знать бы о том под
Азовом, по-другому бы дело повернул!
— О чём ты, дядька Илейко? — нашла в себе силы пискнуть
девушка.
— Не бойся теперь ничего, — как можно ласковее улыбнулся
ей самозванец. Известие о том, что он брёл по степи вместе с
Годуновым, меняло всё. Не нужно было садиться в осаду в слабой
надежде, что объявившийся в Стародубе самозванец всё же сможет
собрать войско и успеет прийти на выручку, не нужно
бежать обратно на Дон или Терек, страшась, что казаки выдадут его
победившему Шуйскому. Зачем? Вместо этого он подастся на Север под
руку к своему знакомцу и «двоюродному брату». Не должен его Годунов
неласково встр