– На Луне? – по взмаху длинных ресниц Глеб понял – «да, чёрт побери, на этой чёртовой растреклятой Луне».
– Организовывать добычу изотопа гелий 3. Если мы начнём его поставки, – постепенно воодушевляясь, сказал Глеб, – запрыгнем, влетим в космос. Понесемся вскачь к планетам. Нужно…
– Ой, ладно, не надо – Светозара резко встала, прикрыв упругую грудь, схватила свой летний сарафан и принялась его натягивать.
Глеб вздохнул. Потянулся за летними лёгкими брюками.
К дому дедушки Глеба они летели молча. Седьмица виновато поглядывал на Светозару. Она сидела прямо, глядя перед собой.
«Лучше к ней не лезть» – печально подумал Седьмица и направил мысли по привычному кругу. Завтра на космодром. Оттуда к орбитальной станции. Там начнутся первые тесты.
– Ты меня не любишь, – безжалостным голосом сказала она.
Чьи-то холодные когти вонзились в сердце Седьмицы и прошлись рваной бороздой вниз к животу.
– Солнышко. Что ты? Люблю, конечно.
Она повернула голову. В её изумрудных дивных глазах дрожали слёзы. Глеб почувствовал, как леденящие когти делают вторую борозду крест-накрест.
– Светозара, это нечестно, – возмутился он – я космонавт. Это моё дело.
Она отвернулась. Сглотнула комок в горле и подняла лицо, чтобы не дать слезам выбежать из глаз.
– Я беременна.
Глеб едва не выпустил руль авиалёта.
– Что? – растерянно спросил он.
– Что слышал! – с яростью сказала Светозара.
Глеб тупо помолчал. Затем его осенило.
– Ух, ты! Ну и ну! – бросив штурвал, он полез к ней обниматься. И всё переменилось.
– Тише, тише! Руль! – закричала она, расплескивая из глаз слёзы на сияющее от счастья лицо.
Авиалёт стал заваливаться на одно крыло. Истошно заверещал зуммер. Но Глеб уже прыгнул назад в кресло пилота и выровнял машину. Вперёд он не смотрел, Его влюблённые, и преданные глаза были обращены на Светозару.
– Любой каприз, царица. Я у ваших ног.
– Звезду с небес и красные сафьяновые сапожки, живо – смеясь, распорядилась она.
Глеб хотел сказать – «Вот завтра на космодром и за звездой», но вовремя прикусил губу. Тему расставания нужно было срочно исключить.
Когда авиалёт приземлился в просторном дворе дома Кузьмича, Глеб молнией метнулся к дверям со стороны Светозары, открыл. Взял её на руки. Торжественно ступая, он победно посмотрел на критично улыбающегося дедушку. Затем, горделиво, на любимую.