– С кем я могу поговорить из местных детей? С кем она общалась больше всего? Друзья?
– Понимаете, – обладательница сожженных гидроперитом волос опустила глаза, и ладонями погладила свой отполированный до блеска стол, – Это будет сложно сделать. Все дети несовершеннолетние, я не могу вот так взять и разрешить вам их допрашивать. Для этого нужно особое разрешение.
– Серьезно? – Ева облокотилась на стол и почти вплотную приблизилась к лицу Веры Ивановны, – Особое разрешение говорите? Я могу его получить, а ещё могу получить ордер на обыск, прийти сюда с целой кучей полицейских и кинологов и, не дай Бог, конечно, мы найдем травку у одного из воспитанников, и что же тогда делать? Нам придется заводить дело о не надлежащей охране, заботе и защите детей в этом детском доме. Мы заинтересуемся, почему ребенок пропадает и его две недели никто не ищет, и не подает заявления на розыск? А ещё придется проверить все бухгалтерские счета, поток движения денежных средств. И что-то мне подсказывает, что эта шикарная дверь, этот стол и обстановка в кабинете не выдержат этого испытания, как и вы. Но зачем нам всё усложнять? Ведь, в этом нет необходимости?
– Нет, – лицо директора детского дома покраснело и почти слилось с цветом румян.
– Правильно. Думаю, и для меня, и для вас, со всем уважением, будет проще, если я всего лишь поговорю с близким другом Олеси и расспрошу только об Олесе, не задавая лишних вопросов о самом детском доме или процессе воспитания. И как бы грубо не звучали мои слова, сейчас мне до этого нет никакого дела.
– Конечно, капитан… Капитан?
– Тайнова.
– Капитан Тайнова. Я попрошу Марину, чтобы она вам рассказала, с кем из детей у Олеси сложились наиболее близкие отношения.
– Я вам очень благодарна.
Ева не удивилась, когда обнаружила за дверью Марину Петровну, делающую вид, что она вовсе не подслушивала, а разглядывала рисунок на плитке пола.
– С кем здесь дружила Олеся?
– Да… Хм… С Ленкой. Подруги, прям, не разлей вода… Были. Она один раз даже вместе с ней сбегала, но не понравилось, видимо, ей бродяжничать. Не уловила она романтики жизни под открытым небом. Мы её сейчас найдём. Она обычно на заднем дворе в это время сидит. Скажите, пожалуйста, что Олесю, прям, убили-убили?
– Да. Мертвее мертвых.
Ленка и правда оказалась на заднем дворе детского дома. Она сидела на пеньке срубленного дерева, задумчиво всматриваясь в землю, и теребя в руках полуистлевший бычок сигареты. Чем ближе подходила Тайнова, тем лучше ей удавалось рассмотреть девушку: каштановые волосы, забранные в конский хвост, густые черные брови, длинные ресницы, желтые зубы, обгрызенные ногти. На ней были кроссовки неопределенной марки, черные джинсы и ярко салатовая куртка, размера на два больше её самой.