Тень
открыла глаза вовремя: на переходе героя в решительную контратаку,
с мечом и воплем: «Живым не дамся!»
Меч хмуро
звякнул о меч.
Тень
Алкесты, мелко сглатывая, поползла рефлектировать в угол, потому
что когда в глазах двоятся боги смерти – это не к добру.
– Йокарный
сатир! – ошеломленно выдал Геракл, подняв глаза на Таната номер
два, такого же чернокрылого, но уже канонично мрачного.
– Ошибка, –
прошипел Убийца, резким движением освобождая клинок и собираясь со
второго движения уменьшить количество сыновей Зевса в
гробнице.
Лунный свет
из входа загородила массивная тень. Густой голос
рокотнул:
– Так вас
еще и двое?! Ну прям как с гидрой…
И тень
Алкесты очень, очень захотела воды из Леты. Потому что когда
двоятся и Танаты, и Гераклы – это уже выходит за рамки и добра, и
зла.
Шкуры на
втором Геракле не было. Зато был перегар. Желание навалять богу
смерти, всё равно какому, тоже присутствовало.
Молчание
было предгрозовым и исполненным смыслов. Со всех сторон. В молчании
было растворено что-то неявное, вроде: «С какого Тартара ты уволок
мою шкуру, Ификл?!» – «Да я… да кто знал, что их тут будет двое?!»
или «Нет, вот представь, у Геракла есть злобный близнец, прямо как
у меня!»
– Э, –
робко заикнулся Гипнос, – йокарный сатир.
Что очень
хорошо обрисовало ситуацию в целом.
И
последующий выход «двое на двое» – в частности.
Выход был
эпичен и размашист, что с той, что с другой стороны. Какое-то время
в гробнице добивалось недобитое, шелестели крылья, крошились стены,
слышались нелестные эпитеты сквозь зубы и время от времени – робкие
предложения обняться.
Шагнувший в
воздух гробницы Аид уклонился от просвистевшей у виска амфоры,
оглядел побоище, поцокал языком, снял шлем и поднял
двузубец.
После этого
прозвучали только две фразы.
– Владыка!
– приветственное от Гипноса.
– Ложись! –
дальновидное от Таната.
Гробница
Алкесты ощутимо сотряслась изнутри…
* *
*
– Мрачный,
– пожаловался Ификл и потер шишку посреди лба. –За гидрой меня не
взял. Ну и что, что я не сын Зевса?! Да я б ему не хуже Иолая с
этим раком помог. Он же сегодня и в гробницу не собирался –
услышал, что Зевс приказ отдал. И сразу: да я! Да если он
поддаваться будет, какой смысл… Вот я и решил, а он…
– Угу, –
невнятно поддерживал Гипнос, зажимая расквашенный нос, – ни
полслова, точно! И вот хоть раз бы подменил, а я-то…
я-то…