"ЧТО????? Какая кастрация?!!!! Ты
совсем спятила!!!!!!"
Александр Дмитриевич даже посмотрел
на меня с сочувствием. Видно, тоже понял, какая мне дура досталась,
даром что хорошенькая!
— Нет, пока очень рано! Он совсем
кроха! Да и зачем вам кота кастрировать? Это же не кошка! О котятах
беспокоиться не стоит... Так зачем лишний раз подвергать операциям
питомца...
Во-о-от! Вот она мужская
солидарность! Да за такое я тебе, извращенец кожаный, даже этот
долбаный градусник готов простить! Если ты, конечно, никому
трепаться не будешь!
О! Стоит глазёнками хлопает! Ну, что
не ясного дядя доктор сказал?! Потом она кивает:
— Хорошо, а он точно не будет весной
страдать?
— Вот потом и посмотрите... —
улыбается врач и гладит меня по спине. Хочется откусить ему руку,
но... пока он мой единственный защитник, так что лучше не
выделываться:
— Если будет на улицу просится, тогда
и привезёте, а пока не стоит...
Понял, что готов прожить монахом
остаток этой и последующих семь жизней, только бы не оттяпали самое
дорогое! Да я не то что просится... Я принципиально на улицу
выходить не буду!
— Так, осталось ещё прививочка. — С
этими словами меня хватают за шкирку и в холку вонзается стальное
остриё, напоминающее шпагу – и чёрт, как же больно.
— И таблетка от паразитов. — Едва я
открываю рот, чтобы высказать всё что я думаю об этих зарвавшихся
негодяях, как в моём горле оказывается нечто твёрдое.
Этот гад проталкивает засунутую
отраву ещё глубже, и мне остаётся лишь сглотнуть, чтобы обрести
вновь способность дышать. Ну всё, вы меня достали! Чувствую острый
запах озона, который появляется, когда на меня снисходит магическое
благословение. В таком состоянии я обычно мечу молнии и огненные
шары направо и налево.
— Берегитесь, несчастные! — Ору,
глядя в глаза этому извергу.
— Аж искрами сыплет. — Смеётся он,
слегка отдёрнув руку, а потом берёт меня ею же как ни в чём ни
бывало.
От чувства собственного бессилия я
едва не теряю сознание. В полной прострации не замечаю даже, как
снова оказываюсь в клетке.
Прихожу немного в себя, когда эта,
как она её назвала, переноска перестаёт качаться.
— Выходи, малыш, будем тебя кормить.
— Довольным голосом возвещает эта предательница.
Чёрта с два я отсюда выйду –
демонстративно разваливаюсь на решётчатом полу. Она просовывает
руку, пытаясь меня ухватить, и получает когтями.