Вообще трудно нынче жилось Верочке: и не потому, и не поэтому, и не по третьему и не по четвертому, а просто бог его знает почему. В какой-то момент она почувствовала, как говорят нынче, кризис возрастного периода: всё и вся ей опостылело. Когда умер первый муж (от пьянки), Верочка собралась в комок, в пружину, в кулак, день и ночь посвящала себя сыну Антошке, не смотрела ни туда, ни сюда, никуда, еще и подруги поддерживали, но личной жизни не было никакой.
Марьяна однажды (она работала бухгалтером в ЖЭКе) пришла в банк по финансовым делам и как бы между прочим оборонила для Верочки:
– Ты что, ничего не замечаешь?
– Что именно?
– Что по тебе парень сохнет?
– Какой еще парень?
– А вон – посмотри! – Она кивнула на входную дверь, где, как часовой, торчал былинкой охранник-милиционер, по званию – младший сержант, кажется.
– Да он же старый для меня! – возмутилась Верочка.
– Лет на пять-шесть старше – и уже старый?
– Да и не в этом дело. Возраст – ерунда. Зачем он мне вообще?
– Антошке отец нужен!
– Отец! Может, и нужен отец, да не такой. Я три года здесь работаю, а его не замечала, будто и не видела совсем. Кто он, что он? Как хоть его зовут? Даже не знаю.
Но разговор этот не прошел даром. И что стала замечать Верочка – не он, Роман (так его звали), смотрел в ее сторону (он боялся и глаза поднять на нее), а она все чаще, все внимательней приглядывалась к нему: и ростом вроде невелик, и возрастом староват, и звание – ниже некуда, а вот поди ж ты – что-то в нем задевало ее. (Позже она поняла: то и задевало, что он был по-настоящему влюблен в нее, хотя и не смел даже мечтать о взаимности; а много ли мужчин истинно влюбленных в нас? Так только, нравишься то одному, то другому, – а что толку-то?!)
Однажды она спросила его, когда быстро-торопливо входила в банк:
– А вы почему не здороваетесь никогда?
– Как это?! – Он покраснел до корней волос, смутился, забормотал что-то.
– Так почему?
– Я всегда Вам честь отдаю!
– И что это значит?
– Это и значит: здравия желаю! Здравствуйте, мол, – если по-граждански.
– Желаете здравия? Странно…
– Именно так. А вот Вы, Вера Федоровна, наоборот, никогда не отвечаете на мое приветствие.
– Правда? – смутилась она.
– Меня для Вас будто не существует. Но я ничего, я не в претензии…
– Вас, кажется, Романом зовут? Ну что ж, будем знакомы. – Она протянула ему свою тонкую изящную руку.