Она рассказывала это без обиды на судьбу, и даже, казалось, гордилась своим поступком. Она была ещё ребёнком.
– А нет возможности что-то исправить? – спросил я после долгого молчания.
– Есть, но операция стоит четыре тысячи долларов. Откуда столько взять?
– Да уж…
– Советовали написать письмо Ельцину, – продолжала она. – Мы с учительницей написали, никто не ответил.
– А где живёшь?
– С мамой. Мы в бараках живём.
– Парень есть?
– Откуда! Они вон клей нюхают в посадке.
– Клей?
– Надевают на голову целлофан и в нём нюхают. Сначала нюхали ацетон, сейчас «Момент» в моде. «Кино» смотрят.
Она говорила о мальчишках без злобы, презрения, даже с каким-то интересом, пиететом. Будто жалела, что её в мальчишество не берут. Будто забыла, что именно они загнали её под КамАЗ.
– А чем занимаешься? – спросил я.
– Я рисую, леплю. Ходила в художественную школу.
– Вот здесь остановите, – сказала она, прервав мои раздумья, вышла и пошла через пустое ночное шоссе на другую сторону улицы, вскидываясь и приволакивая одну ногу.
Ехал тихо, благо ночные улицы были пустыми…
Однажды видел красивую женщину без ноги, ужасное зрелище! А тут девочка! Это не укладывалось в мировосприятие, вызывало протест.
Как помочь? Перебирал варианты, вплоть до сумашедших. Когда просишь не для себя – легче, не надо унижаться. Есть депутат Госдумы, миллионер. За помощь в предвыборной компании долго жал руку, влажно и тепло смотрел в глаза, обещал кабинет, бизнес, книгу. Книга стоит дорого, от книги можно отказаться…
Но где же я её теперь найду, если даже улицу не запомнил, где она вышла?..
Навстречу по асфальту ползли круги от ночных фонарей.
В лес?..
Время бандитское, девушки вообще боятся частников, а эта осмелилась сесть ночью. И в лесу продержала почти час…
У неё нет парня. Кому нужна хромоножка? Но если такой найдётся, хотя бы на одну связь, если он не конченый алкаш, которому только инвалидка не откажет, – сверстники засмеют, да такую кличку ему присобачат, что всю жизнь не отмыться. Наверняка там, в бараке, и ей дали кличку, связанную с хромотой. Подросток жесток. В нашей школе историчке с лицом, как у мальчика из пещеры Урарту, кричали вслед: «Первобытная!» А мужчину, потерявшего на фронте глаз, звали «Камбала».
Девочка эта себя в жизни найдёт. Но куда девать при движении к цели инстинкт? Он не отпадает на время, как хвост ящерицы. На вечеринке были пары, счастливые пары, и, может, девочка тоже захотела жить, жить, как они. И вот, разгорячённая с вина, позвала туда, где нет людей…