У неё были тонкие заострённые черты лица. Острый
подбородок, немножко вздёрнутый изящный нос, высокие скулы,
маленький рот с тонкими губами. Когда Фрея улыбалась, во рту
мелькали удивительно белые мелкие зубки. Самым же необычным в
облике Фреи были её глаза.
Большие, миндалевидной формы, с самого рождения затянутые
молочно-белой пеленой, сквозь которую ничего не проглядывалось. Её
глаза были слепы и пусты. Сплошная жуткая пелена цвета
морской пены. Она была слепа, но могла видеть. Она была
сумасшедшей, но понимала скрытые тайны этого мира.
Она смотрела на него, и Эйб мог поклясться, что она видит
его насквозь. Она смотрела на него своими удивительными глазами.
Всеми тремя.
У Фреи был высокий, гладкий, без единой морщинки лоб. И на
нём, ближе к переносице располагался ещё один глаз. Третий. Такой
же незрячий и удивительный.
Генри Вустер, капитан городской полиции, глава
Империал-Ярда и непосредственный начальник Джентри любил курить.
Курил он много и в любое время дня и ночи. Вустер
обожал дорогой табак и громадные изогнутые трубки. А ещё, наверное,
даже больше курения, Вустер обожал устраивать полнейший разнос
своим подчинённым. По крайней мере, к такому неутешительному выводу
пришёл Джейсон, вот уже добрых десять минут выслушивая от капитана
всё, что тот о нём думает. Причём в самых неприличных тонах и
грубых выражениях. В своём кабинете Вустер не стеснялся сыпать
отборной бранью и орать так, что от звуков его трубного голоса
испуганно съёживались огоньки горевших на всю мощь газовых рожков.
И его ничуть ни заботило то, что его вопли пробивались наружу,
выплёскиваясь в заполненные полисменами коридоры и соседние
кабинеты.
Вустер грыз чубук дымящей, как паровоз, трубки с таким
ожесточением, что Джейсон испугался, как бы начальник не перекусил
его пополам.
- Джентри, сукин ты сын, - откашлялся Вустер, когда
исчерпал весь словарный запас нелицеприятных выражений. Его
мясистая, с тщательно выбритыми щеками и подбородком, но с густыми,
щегольски закрученными на кончиках усами, физиономия,
цветом напоминала промокший кирпич. – Ты понимаешь, во что ты
превратил доверенную тебе операцию? Не знаешь? Не перебивай! А я
знаю. Представь себе, неблагодарный ты засранец, что я знаю. Что?
Вижу, и ты хочешь узнать. Ну так я скажу тебе!