Дети познакомились с новым «папой»
по интернету, пожелали счастья и занялись каждый своей жизнью.
Света, моя подруга, советовала подождать хотя бы ещё полгода, но я
не хотела медлить. Жизнь так коротка, что стало понятно только
сейчас. Однако завещание составила, согласно которому, всё отходило
детям. И, никому о нём не сказав, доверила все документы
Светлане.
Свадьба на Кипре, среди лазури моря
и неба. Белое платье, строгого кроя, но выгодно подчёркивающее мои
шикарные бёдра и ноги, и скрывшее чуть дряблые руки. Кокетливая
вуаль вместо фаты. Арки из белых роз и летящие к облакам
голуби.
Сказка!
Такой мне и казалась жизнь. До того
рокового дня…
***
Я и не заметила, как, дожевав булку,
заснула, скрючившись под драным одеялом. Разбудил меня «освежающий»
пинок Греты.
- Вставай, безмозглая девка! На
улице холод, камины за ночь прогорели, - в темноте моей каморки
экономка здорово смахивала на демона в юбке, - горшки вынести надо,
полы в кладовых вымести. Лежит она, - громко недовольно цокнув,
Грета вышла.
Потянувшись и зевнув, выползла из
своей постели и пошла «радоваться» новому дню. Утро ещё только
слегка посеребрило небосклон, лёгкой сумеречной вуалью накрыв
осенний сад, что виднелся за окнами. По моим догадкам сейчас был
ноябрь. Листья давно попрощались с ветвями, укрыв землю
разноцветным ковром, цветы пожухли, опустив иссохшие бутоны. Грязь
вольготно расползлась по всему двору, мерзко чавкая под ногами.
Зарядили мелкие, противные дожди, которым не было начала и
конца.
Я потащилась наверх за ночными
вазами, содержимое которых следовало вылить в громоздкое ведро, а
потом вынести его во двор. Туалеты здесь были: небольшие
«балкончики», лепившиеся к стенам, точно гнёзда ласточек, позади
замка, подальше от людских глаз. Из всех удобств – дыра в полу, над
ней – стул с прорезью. Но герцогские задницы мёрзли в холодную
пору, так что «Светлости» предпочитали использовать обычные
горшки.
Сделав своё «грязное» дело, вышла к
колодцу, набрала студёной воды. Дотащила его до комнатушки,
перелила в щербатое корыто и ёжась от холода, как могла, вымылась.
После «утренних процедур» с горшками я чувствовала себя с ног до
головы покрытой грязью.
Вытершись куском грубой ткани,
натянула платье, потопала на кухню.
- Дора, - мягко улыбнулась мне одна
из поварих – Бланка, - проходи, девочка, сейчас и каша поспеет.