Она поднимает голову, долго смотрит в окно, переводит на меня
взгляд и тут же отворачивается. Успеваю заметить, как по ее щекам
медленно текут слезы. Она смахивает их, всхлипывает, но через
мгновение берет себя в руки.
– Не надо меня пугать детьми. – Ее голос глухой и какой-то
далекий. – Дочь мою забрал, теперь еще и внуков лишить хочешь?
– Я просто попросил не делить их так откровенно. Ну и не
оскорблять, конечно.
Куда ж я, интересно, забрал ее дочь? В шикарную коммуналку со
старой разнокалиберной облезлой мебелью и голыми стенами. В
безденежье. В новую семейную жизнь, где каждый день наполнен
радостными детскими воплями, капризами, болезнями и бесконечными
кашами и стирками.
Значит, "мама" была против нашего союза. Что ж, хотя бы теперь
мне примерно понятно ее отношение к моей персоне.
– Кстати, насчет вашей дочери, – подхватываю тему. – Когда она
вернется? И где она вообще?
– Куда вернется? – теща удивленно вытягивается в струнку. – Я
хотела сказать, зачем. То есть… – она окончательно запутывается и
переключает внимание на оставшуюся посуду. – Ох, и сорванцы у тебя!
– пытается выдавить улыбку. – Надо ж, игру какую затеяли –
кастрюлями кидаться. Ну, ничего, я тесточко-то сейчас новое
поставлю. Блинчиков быстренько напеку.
Она взглядом пытается привлечь меня к возмущению. Молча стою
рядом и наблюдаю за ней. Вот ведь хитрая рысь. Вижу по ее виду,
чувствую, что она знает, но не договаривает. И про дочку свою, и
про наши отношения, и про меня. Про дочку особенно.
– Что с Алевтиной? Вы ведь знаете.
– А ты тоже хорош! – Делает вид, что не слышала мой вопрос, и
снова включает атаку. – Не надо меня поучать, как с детьми
возиться! Я, между прочим, своих двоих вырастила. Сама кого хошь
научу, как с ними сладить.
– Да я ж не против. – Присаживаюсь на стул сбоку стола. Теща не
отвечает, ныряет в холодильник и достает оттуда миску с яйцами. – Я
про дочку вашу спросил. Где дочка-то?
Пока тихо, прислушиваюсь – подозрительных воплей со двора не
доносится. Теща делает вид, что занята настолько, что некогда рот
открыть. Полотенце летает, начищая кастрюлю, мука белым облаком
отмеряется огромной металлической кружкой и сыплется в сито, чистая
посуда перемещается в шкаф.
– Ты тему-то не переводи! – Десяток яиц пролетает через ее руки.
Пара движений, и вот она уже берется за венчик и начинает их
взбивать. – Начал про детей, про них и продолжим.