Мне срочно нужно найти кого-то из знакомых. Кого угодно, лишь бы
это был человек, который смог бы мне объяснить, что за хрень
происходит.
Распахиваю дверь подъезда, на выходе сталкиваюсь с женщиной. Она
перегораживает проход своими габаритами.
– Мишань, далеко? В садик уже? А не рано? Моего заберешь? –
сыплет вопросами. В руках у нее объемный сверток, завернутый в
коричневую бумагу. Такую, кажется, крафтовой называют. – Хотя рано
же еще. Сколько там? Четыре есть уже?
Мишаня? Это она серьезно? Делаю шаг назад, чтобы пропустить
женщину, но она мой жест воспринимает по-своему. Заходит в подъезд
и сваливает сверток мне в руки. Тяжеловатый и мягкий. Одеяло там,
что ли.
– Уф, еле доперла, – вытирает пот со лба. – В универмаге
верблюжьи выкинули. Три часа в очереди отстояла. Сбегай себе
возьми. Хотя у вас наверняка шкафы забиты с такой-то женой.
– Позвольте пройти. – Пытаюсь обойти ее, но она внезапно
начинает заливисто хохотать, при этом сгибается почти в половину,
упирается руками в дверной косяк и тем самым перегораживает
проход.
– Ой, не могу. – Очередной взрыв смеха. – Позвольте… аха-а… Ну,
Мишаня, ты отчебучил. Позвольте…
Она постепенно успокаивается, достает из кармана платочек,
вытирает им лицо и тоном серьезной учительницы спрашивает:
– Так что там с Алевтиной? Не объявлялась?
Опять это имя. Людмила с кухни тоже упоминала некую Алевтину,
которую все осуждают. Но сейчас мне точно не до нее.
– Прошу прощения, – возвращаю ей ее ношу. – Спешу.
– Так моего заберешь? – кричит, как будто между нами стена.
Не заберу, конечно же. Меня бы кто забрал, но пока у окружающих
ни намека на адекватность.
Огибаю этот назойливый айсберг, выбегаю на улицу и в шоке
замираю. Передо мной – тот самый барак, в котором только что был
пожар.
А я вышел из здания напротив.
То есть по всей логике получается, что я сейчас находился в
своем доме. Вот только подъезд внутри был совершенно иным.
Да и барак выглядит иначе: не потрепанный, не облезлый. Ровные
стены, окрашенные в бледно-розовый цвет, у подъезда, на том месте,
где стоял привычный старый диван, лавочка и перед ней клумба –
яркие астры, аккуратно очерченные по кругу кирпичами. Такие росли у
моей бабушки. К первому сентября у меня всегда был пышный букет
этих цветов.
В центре двора вместо парковки детская площадка: квадратная
деревянная песочница, невысокая металлическая горка и качели. Все
выкрашено разноцветными красками и выглядит относительно новым.