– Комната твоя? – пытаюсь чуть оттеснить ее от серванта. Дай-ка
сам сначала все тут проверю, а потом уже ты отбирай, что возьмешь
почитать. У меня тут не библиотека вообще-то.
– Моя. – Зина поворачивается, поднимает свою кудрявую головку и
мы оказываемся слишком близко друг от друга для приемлемых
соседских отношений.
– Так выгони его.
Мой вопрос приводит ее в замешательство. Она хлопает ресницами,
глубоко вздыхает и тихо охает. Под видом заботы возвращаю ее на
диван, а сам снова к серванту. Между делом забираю у нее книги из
рук и прячу на полку.
– Как жеж выгнать-то? – приходит в себя соседка. – Он ведь брат
мой. Родной. Нас у мамки двое всего.
– Он же где-то жил до тебя. Сказал, что у матери в деревне. Там
и работа для него есть.
– Жил. – Зина задумывается. – Но он ведь помочь хочет.
– А ты сама типа не справляешься?
Зина закусывает губу, печально вздыхает, берет в руки
свидетельства о рождении и открывает одно из них.
– Забавно вы все же детей назвали. Ульрика. Одна на весь наш
город, это уж точно. Если не на весь Союз.
– Зин, ты извини, но я сейчас несколько занят. Давай завтра
договорим.
– Ой, да, конечно! – соглашается она, но… с места не
двигается.
– Тогда спокойной ночи! – поднимаю ее за локоть и чуть направляю
в сторону выхода. – "Женщина в белом", наверное?
– А? – оборачивается у двери.
– Книжка, которую ты хотела у Алевтины взять. "Женщина в белом"
называется"?
– Точно. Какой же ты…
Ну, ёперный книжный клуб… Давай уже завершим наше заседание
интеллектуалов и признаемся друг другу, что приходила ты вовсе не
за книжкой.
– Зин, я как ее найду, так сразу к тебе. Договорились?
Распахиваю дверь. Дама не может более сопротивляться моей
галантности.
Бегом к заветной коробке. Ну же! Скидываю крышку – пионерский
значок, треснутое зеркальце, синяя ленточка, два билета в кинотеатр
"Мечта". Сплошная ерунда.
Ни единой монетки, не говоря уже о бумажках.
Ептить, как же жить-то?..
Следующие пара часов проходят в хаотичном метании по комнате. Я
перетряхиваю в очередной раз одежду, постельное белье, заглядываю в
ящики, перекладываю бумажки по одной. Ощущение, будто я провожу
обыск с целью нарыть компромат.
Натыкаюсь на стопку альбомов, беру верхний и замираю.
Фотографии выскальзывают из альбома и веером разлетаются по
полу. Смеющаяся девушка с длинными каштановыми волосами прижимается
к плечу худощавого взъерошенного паренька. На следующем фото – они
же, только поменялись "прическами". Теперь он обросший, а у нее
короткая стрижка. На руках у девушки – кружевной кулек с
новорожденным, за спиной надпись "Роддом".