– Вы что делаете? – возмущенно вопит девчонка.
– Батюшки, Людмила! Вы что тут устроили? – к женскому хору
присоединяется еще один персонаж, кругленькая девушка с бигуди на
волосах. Она опускается рядом со мной на колени и прикладывает к
моему лбу прохладную ладонь.
– И для тебя, Зинаида, я тоже Людмила Милославовна! – грозно
заявляет белый платочек. Она расправляет плечи, гордо вздергивает
подбородок и выпячивает свой мощный стан.
– Людмила Мимосраловна, – девчушка отпускает мой воротник и
поднимает к ней голову. – Ой, то есть Мимофраловна… – она смущается
и прикрывает рот рукой.
Зинаида прыскает в кулачок, кидает на меня взгляд, тут же
опускает глаза, быстро-быстро моргает и слегка отворачивается. Ее и
без того румяные щеки краснеют еще сильнее.
Что за..? Был бы я помоложе, решил бы, что она со мной
заигрывает. Зинаиде под тридцатник, хотя я, опять же, могу
ошибаться. На ней тонкое платье в цветочек. Холодновато для зимы.
Девчонка, кстати, вообще в легком сарафанчике.
– Ммм… – вообще-то я хотел спросить, что здесь произошло и
какого лешего я валяюсь на полу какой-то крошечной кухни, но у меня
получается лишь промычать.
– Хватит трутничать, – ворчит дворянка местного разлива по имени
Люся. – Разлеглись как стадо тюленей.
Она исчезает из поля моего зрения, и через мгновение на меня
снова выливается ковш воды. Раздается визг, ругань и хлюпанье.
– Получше? – тетка смотрит с издевкой, но… Мне действительно
становится лучше. Вода приводит меня в чувства. Я приподнимаюсь,
опираюсь руками на пол и сажусь.
Пальцами ощущаю неровную поверхность – пол деревянный, местами
краска облупилась. Загоняю под ноготь кусочек и морщусь от боли.
Живой. Вроде бы… Но сам себе пока еще не верю.
– Пааааап, ты как? – девчушка заботливо стирает с моего лица
капли. – Я так испугалась за тебя, когда ты вместе с дверцей
упал…
– С чем упал? – уточняю, скорее, машинально. Я ведь точно помню,
что на руках у меня была не дверца, а женщина, вот только тела
рядом не наблюдается.
– Мама где твоя?
Девчонка замирает и быстро-быстро моргает. На ее глазах
наворачиваются слезы. Неужели задохнулась?
– Так нет же мамы… – тихо бормочет она.
Вот черт… Не успел, значит, из дыма вытащить…
– Уехала же… – продолжает она еще тише. – Ты сам сказал не
вспоминать ее больше…
Не понимаю ее реакцию. И это протяжное испуганное "Паааап"… Явно
же она меня с кем-то спутала. В себя окончательно приду,
разберемся.