– И потом общение стало более регулярным?
– Ах, каким регулярным! – снова театрально махнула она рукой. – Так, раз в год заходила ко мне на день рождения. Ну, может, еще парочку раз. Милехин, похоже, не одобрял эти встречи.
– А вы разговаривали с Милехиным после Олесиной смерти?
– Я хотела забрать ее вещи, – ответила Севастьянова. – Но не сумела – Милехин не дал мне ключи от Олесиной квартиры. Подлец! Я имею право на ее вещи! Он одевал Олесю как картинку. Я бы с удовольствием доносила ее платья. Зачем добру пропадать? Я же видите, какая худенькая? Как француженка! Мне всегда говорили, что у меня внешность типичной парижанки. И потом, носить Олесины вещи это же вроде как… память о дочери.
– Так у вас нет ключей от Олесиной квартиры? – мрачно спросила я, пораженная цинизмом этой женщины.
– Увы, нет! – вздохнула Севастьянова. – Я же говорю, мы с Олесей встречались раз в год, в день моего рождения. Олеся всегда меня поздравляла, хотя я много раз ей говорила, что ее отцу это может не понравиться, да и незачем напоминать мне о моем возрасте.
– А где вы работаете?
У Севастьяновой хватило совести смутиться.
– Я временно не работаю, – ответила она. – Я актриса, но мой талант оказался неоцененным.
Тут «альфонс» хохотнул, пробормотав:
– Он уже лет двадцать как оценивается…
– Да, – капризно сказала ему Севастьянова. – Я талантливая актриса. Но, – она опять повернулась ко мне, – с тех пор как я родила Олесю, для меня не было ни одной приличной роли, а растрачивать свой талант на бездарные пьески я не согласна.
– Да тебе уже давно и таких ролей не предлагают, – опять подал голос Вовик.
Клеопатра Валентиновна обиженно засопела, но промолчала.
– И на что же вы жили все эти годы? – спросила я.
Севастьянова, не подумав, брякнула:
– На деньги, которые платил мне Милехин за то, чтобы я не виделась с Олесей.
– И как долго он платил? – неподдельно заинтересовалась я.
– Пока Олесе не исполнилось восемнадцать лет, – ответила горе-мамаша.
– А последние четыре года на что вы жили?
И тут до Клеопатры дошло, что она сболтнула лишнее. Она рассмеялась неестественным смехом и неожиданно предложила:
– Не хотите ли чаю?
– Спасибо, нет, – честно ответила я.
Вообще-то я бы не отказалась попить и даже поесть, но не делать же это в компании сомнительных людей, да еще на их территории!