.)
Тот факт, что Шелер, в отличие от Гуссерля, не намеревался «основывать новую науку – феноменологию», а рассматривал её лишь как средство для разработки содержательных метафизических проблем в новых культурно-исторических условиях, что феноменология для Шелера не обладала исключительной ценностью сама по себе, не была для него самоцелью, – всё это едва ли могло нравиться «отцу-основателю» феноменологии, который как раз и видел в своём любимом детище нечто самоценное и самоцельное.
Гуссерль стремился сделать из философии универсальную строгую науку, ядро которой составляет феноменологически фундированная «эгология», срединную часть – априорные дедуктивные науки (логика, учение о множествах и чистая математика), а периферию – все остальные апостериорные индуктивные науки. По-видимому, шелеровская трактовка соотношения феноменологии и философского познания должна была казаться Гуссерлю профанацией его собственного великого замысла, – профанацией, рассчитанной (как он, вероятно, думал) на удовлетворение Шелером своего честолюбия посредством потакания невысоким запросам публики. Отсюда – «золото дураков» как символическая оценка такого рода поползновений младшего коллеги.
Чтобы по достоинству оценить грандиозность замысла философии Гуссерля, приведём впечатляющий по дерзновенности мысли фрагмент из его «Картезианских размышлений».
«Мы можем теперь также сказать, что в априорной и трансцендентальной феноменологии берут начало и в ходе коррелятивных исследований получают своё последнее обоснование все без исключения априорные науки, а рассматриваемые с точки зрения такого происхождения, они принадлежат самой универсальной априорной феноменологии как её систематические ответвления. Эту априорную систему можно, следовательно, охарактеризовать и как систематическое развёртывание универсального априори, которое сущностным образом врождено трансцендентальной субъективности, а следовательно, и интерсубъективности, или как развёртывание универсального логоса всякого мыслимого бытия. Это, в свою очередь означает, что полностью и систематически развитая трансцендентальная феноменология была бы eo ipso истинной и подлинной универсальной онтологией; и притом не пустой, формальной онтологией, но такой, которая бы заключала в себе все региональные бытийные возможности с учётом всех соответствующих корреляций.