3. Принцип беспредпосылочности в философии Э. Гуссерля и М. Шелера
Как известно, Гуссерль радикализовал известное требование беспредпосылочности философии и объявил его фундаментальным принципом феноменологической философии. «Теоретико-познавательное исследование, которое выдвигает серьёзное притязание на научность, должно, как это уже неоднократно подчёркивалось, удовлетворять принципу беспредпосылочности», – писал он, в частности, во Введении ко второму тому «Логических исследований» (ч. I). Правда, тут же Гуссерль делает важную оговорку: «По нашему мнению, однако, этот принцип не может требовать чего-то большего, чем строгого исключения всех допущений, которые не могут быть целиком и полностью реализованы феноменологически»[108]. Что значит «феноменологически реализовать» какое-либо положение (высказывание, допущение)? Это значит, что оно должно быть явлено сознанию или дано мышлению в его очевидном усмотрении, поскольку «… размышление, как чистая сущностная интуиция, должно осуществляться на основе мышления и познания как переживаний, данных в качестве определённых примеров»[109]. «Феноменологическую реализацию» чего-либо в этом смысле можно назвать также экземплификацией.
Таким образом, согласно Гуссерлю, принцип беспредпосылочности философии требует а) феноменологически выявить и экземплифицировать все допущения; б) исключить те из них, которые не поддаются экземплификации в той или иной мере, т. е. оказываются не вполне очевидными. При этом речь идёт у Гуссерля только о самом познании, о познавательном отношении субъекта познания к бытию или о том, каким бытие предстаёт познанию. Принцип беспредпосылочности, в трактовке Гуссерля, оказывается ограниченным только теорией познания, т. е. имеет исключительно гносеологический статус.
Но получается, что «теория познания», призванная выявлять все предпосылки и гарантирующая беспредпосылочность и тем самым строгую научность философского познания, сама нуждается в обосновании – либо, по меньшей мере, в какой-то высшей контрольной инстанции, т. е. «теории теории познания», а она, в свою очередь, в «теории теории теории познания» и т. д. Поэтому, чтобы избежать дурной бесконечности или движения по кругу – ведь никакой системной онтологической опоры у Гуссерля нет – он вынужден полагать предел в феноменологически выявляемой самоочевидности (примеров).