И всё же он улыбался, наслаждаясь
тем, что делает.
Через час мы закончили, и Иван,
тяжело вздохнув, завалился на пол и растянулся.
— Хорошо постарался, дорогой, —
прозвучал в зале голос женщины, которая уже несколько минут стояла
в дверях, наблюдая за нашей работой.
— Спасибо, — расслабленно произнёс
Иван, а затем вдруг резко вскочил на ноги и бросился к женщине. —
Маш, зачем спустилась? Тут же прохладно. И воздуха мало, и…
— Со мной всё хорошо, — тепло
произнесла она, положив ему на губы указательный палец.
На вид ей было лет сорок, может, чуть
меньше. Высокая, с длинными каштановыми волосами и большим пузом.
Сперва я подумал, что она очень-очень-очень плотно позавтракала. А
затем я ощутил внутри неё ещё одну человеческую жизнь.
А… ну точно… Совсем забыл, как живые
создания размножаются. На Проклятых Землях в последние годы моего
правления живых не было.
Женщина перевела на меня тяжёлый
взгляд карих глаз и сдержанно спросила:
— Он в самом деле не опасен для
детей?
Фу, как невежливо. Я же здесь стою и
всё слышу. Нельзя так игнорировать разумного.
— О чём ты, Маша, — удивился Иван. —
Я ведь уже говорил.
— Не бойся, графиня, — взял я слово,
когда Иван замолчал. Его жена удивлённо уставилась на меня, а я
продолжил: — Детей я ем только в полнолуние. А у меня тут, — обвёл
я взглядом свой каменный зал, — окон нет, так что я не знаю, когда
луна будет полной.
Графиня нахмурилась.
— Костя! — возмутился граф. — Я же
просил тебя воздержаться от странных шуток! Маша, он мой брат.
Конечно же, он безопасен для наших детей.
— Он ходячий труп! — припечатала
Марья.
— Не без этого, конечно, графиня, —
снова заговорил я. — Но зачем же так грубо-то? Ты задеваешь мои
нежные чувства. Эх… Современные люди сплошь жестоки и
бесчувственны! Не то что раньше. Вот мы в своё время жили очень
трепетно и очень тонко чувствовали.
Графиня нахмурилась ещё сильнее.
— Костя, Маша, хватит! — проговорил
граф. Голос его прозвучал на удивление твёрдо.
— Хорошо, — в тон ему произнесла
жена. — Лишь задам вопрос твоему брату. Скажи, Константин, ты
подчиняешься приказам Ивана?
— Маша! — возмутился граф.
— Я отвечу, — проговорил я спокойно,
глядя в глаза графине. — Я должен твоему мужу за свою жизнь. И долг
свой выплачу. Я не позволю никому навредить его семье.
Графиня хлопнула пышными ресничками и
поджала губы.