— Звучит достойно… — проговорила она
и повернулась к Ивану. — Дорогой, я уже говорила тебе много раз, ты
невероятен. Я очень-очень тобой восхищаюсь. Ты в самом деле
сотворил чудо.
Она обняла его и поцеловала в щеку.
Иван расплылся в улыбке.
— Значит, ты не против Кости? —
спросил он осторожно.
— Конечно нет, — легко ответила
графиня, зашагав к выходу. — Ты ведь всё равно отдашь его Корявому.
Пойти к этому бандиту в уплату нашего долга — лучшее, что может
сделать Константин, чтобы отблагодарить тебя и спасти твою
семью.
Она мило улыбнулась и помахала мне
ручкой.
Вот ведь стерва! Может, стоит
высказать ей пожёстче?
Хотя… где-то на задворках моего
сознания у меня бродит понимание, что к пузатым женщинам стоит
проявлять снисхождение. Быть с ними помягче, как с ребёнком. Чтобы
не сломать ненароком.
Стоп. Не ко всем пузатым. А только к
тем, у кого под сердцем вторая жизнь.
Так, о чём я вообще думаю? Я только
что услышал что-то неприятное. Иван должен какому-то бандиту,
верно? И именно этот бандит помог проводить Ивану его запрещённые
исследования? И теперь Иван должен отдать ему меня в качестве
платы?
Ха… похоже, на одного бандита в
городе станет меньше. Или на целую банду.
— Насчёт этого, Марья, — по-дурацки
улыбаясь и почёсывая кудрявый затылок, заговорил граф. — Я не буду
отдавать Костю господину Корявому.
Графиня замерла.
От неё натурально повеяло ужасом.
— Маша! — подался вперёд граф, и руки
его засияли тёплым золотым светом. Одну ладонь он положил на живот
жене, а другую ей на лоб. — Маша, всё будет хорошо. Мы выкрутимся.
По договору я могу отдать деньгами.
— В три раза больше, чем занял!!! — в
сердцах выпалила она и задрожала всем телом.
— Маша, блин! Успокойся!
Из её глаз ручьём лились слёзы, она
стучала зубами и сжималась всем телом. Если бы не высокоуровневая
целительная магия графа, его жена могла бы уже начать рожать. И
вряд ли бы для матери и ребёнка такие внезапные роды пошли бы на
пользу.
— Маша, пожалуйста, прошу тебя,
возьми себя в руки! — пытался достучаться до неё граф, ещё сильнее
усиливая свою магию.
— Подвинься, Иван, — твёрдо
проговорил я, сдвинув его в сторону.
Я сам положил ладонь на лоб
графине.
Большую часть оставшейся в моём ядре
энергии я направил в заготовку узора, которая «пришивала» мой левый
глаз к телу.