Он тут же, как главный оплот вежливости и благодушия, расстегнул свой ремень и вышел в проход между рядами, освобождая мне путь к туалету. Я же не стал отказываться от такого счастья, тоже разобрался с ремнём безопасности и начал движение при помощи ног.
– Удачи! – сказал дедушка и приободряюще коснулся моего плеча.
– Спасибо.
– Опять вы со своим Богом заладили.
Замечание было дельным, но не едким. К тому же оно исходило от самого сердца.
– Простите.
Ещё мгновение и я уже шагал между рядами. И слева, и справа от меня сидели разные люди: мужчины, женщины, дети…
Странно, но только упершись в штору, отделяющую эконом от бизнес-класса, я вспомнил, что обещался сходить в туалет. Но все знали, что туалет расположен в хвостовом отсеке. Я же приперся в прямо противоположную часть самолета.
Развернувшись лицом назад, я попытался увидеть своего соседа по креслам. Это был рефлекторный жест извинения. Ведь я как-никак солгал.
Но я не увидел дедушку с того, места, где стоял.
«Вот что значит экономить на предварительном выборе места. Без денег тебя всегда стремятся запихнуть в самый конец».
Когда мне надоело ломать глаза, я вспомнил про стюардессу.
– Простите…
С очередной дежурной фразой я осторожно отодвинул штору и аккуратно вторгся в пространство бизнес-класса.
Осторожность оказалась лишней. Все кресла повышенного удобства были пусты. Никто не хотел летать в Южную Америку за бешеные тыщи.
– Извините…
Я двигался дальше. Я искал стюардессу. И я её нашёл.
– Вы ещё здесь!
В душе все возрадовалось.
– К сожалению.
Стюардесса в отличии от меня была огорчена существующим положением дел.
– Что-то не так? – спросил я, включая инстинктивную эмпатия.
– Все плохо.
– А точнее?
– Пилоты не разрешают мне прыгать.
В мгновение ока я сообразил, что прежнее рабочее одеяние девушки сменилось на новое. Теперь она была больше похожа на бывалого прапорщика, наряженного в походный камуфляж и походные ботинки. Из-за спины у неё выглядывал большой рюкзак. Я так понял, это был парашют.
– А в чем собственно дело?
– Говорят, что летим над опасной зоной. Лучше не рисковать, пока не покинем её.
Я задумался. Ненадолго.
Стали включаться очередные инстинкты. Согласно им я не мог стоять по стойке смирно, пока девушка находилась в беде. Но была ли эта ситуация критической? Очевидно, что я сам себя накрутил.