– Тебе помочь со шнуровкой?
– Будьте так любезны, если вас не затруднит.
– Нет, меня не затруднит. Напротив.
Он соскочил с постели и встал возле нее в полный рост. Старый друг снова стоял у него в полной боевой готовности. Но она делала вид, что не смотрит на него. Он помог ей затянуть корсет и застегнуть крючки на платье.
Чулки и панталоны она надела сама. И не оглянувшись, вышла из спальни, стуча каблучками туфелек. В проеме коридора мелькнул подол другой горничной. Глаша не рассмотрела ее. Она прошла в библиотеку и принялась вытирать пыль с нижних полок. Около получаса она занималась уборкой, без интереса расставляя книги на прежние места. В течение часа в библиотеку никто не входил.
«Отпустит он меня, как же, – с обидой думала она. – Все вы одинаковые – напыщенные индюки с деньгами. Привыкли во всем командовать. Полюбить такого? Да ни за что! Хоть у вас, Александр Петрович, руки и похожи на руки того негодяя, которого я безумно любила и, увы, продолжаю любить. Однако вам до него, как до Парижа пешком – очень далеко».
Внезапно она почувствовала запах табака и оглянулась. В дверном проеме, ведущем в библиотеку, в шелковом мужском халате, стоял Александр Горелов и курил изящную трубку с длинным мундштуком.
– Как похвально ваше трудолюбие, – улыбнулся он.
«Не могу не признать, что в этом павлине – море обаяния» – подумала она.
Он аккуратно закрыл дверь позади себя, и повернул ключом.
Она посмотрела ему в глаза. Он медленно подошел и взял ее за подбородок.
– Скажите, Глафира Сергеевна, я вам хоть немного нравлюсь?
– Вы не можете не нравиться, так как исполнены множества достоинств, – уклончиво отвечала она, отводя взгляд.
– Понравился ли я вам как мужчина? – настырно спрашивал он. – Я полагаю, что вам есть с кем сравнивать.
– Позвольте сударь, я не стану отвечать на этот вопрос, – она нахмурилась.
Он удержал ее, наклонился и снова поцеловал долгим и страстным поцелуем. Она немного обмякла в его руках.
– Я не могу отпустить тебя домой без…
Горелов взял ее за руку и подвел к высокой стремянке, той стремянке, с которой она накануне свалилась в его объятия.
– Я возьму тебя прямо здесь, в библиотеке. А когда ты уйдешь, я буду вспоминать об этом…
– Но… Нет.
– Никаких нет. Ты создана для любви. Я буду тебя иметь не менее трех раз в день.
Она задохнулась от негодования и острого прилива возбуждения. Он заставил ее опереться о ступени стремянки и задрал сзади ворох юбок.