На секунду Рин показалось, что она почувствовала его запах. Конечно, он был смешан с алкоголем, и каким-то дорогим парфюмом, в которых она не разбиралась… но это точно был запах его тела. Как назло, очень приятный, едва уловимый… такой, какой нужно было. Такой, какого она никогда не смогла бы представить, но смогла бы полюбить, ощутив.
Девушка рефлекторно отстранилась, но послушно стала раздеваться. Мужчина сузил глаза. Такой странный жест ему совсем не понравился.
- Еще будешь от меня шарахаться?! – Он приблизил свое лицо практически вплотную.
- Я не столь высокомерна. – Проститутка резко выдохнула, проглатывая ком в горле, а затем осторожно повесила халат на спинку дивана.
Герберт резко отстранился сам, осматривая тело. Оценивая его, ведь тогда, когда оно крутилось на шесте… он совсем не придал ему значения.
Неосторожным движением он схватил ее за грудную клетку, стал ощупывать ребра. Теплые пальцы скользили по холодной бледной коже, затем мужчина чуть поднял ладони, и сжал молочные железы.
- Ты хоть что-нибудь умеешь делать? – С издевкой спросил Келер, сильнее сжимая хватку. Одна рука скользнула выше, к шее, но вместо того, чтобы снова схватить, погладила выступающие ключицы.
– Да, но… - Она вновь начинала краснеть. Вновь отводила глаза, и ненавидела себя за это. Вновь хотела что-то сказать в свое оправдание, но в ту же секунду железные пальцы сомкнулись у нее в волосах, а затем с силой бросили на пол, на колени.
В глазах потемнело. Дафнер слышала щелчок пряжки пояса, слышала скрип расстегивающейся ширинки. В ужасе, пытаясь что-то сказать, она привстала. Нервно облизывала губы, однако тут же уткнулась взглядом в эрегированный половой орган. Мужчина потянул ее голову вперед, насаживая ртом на член, но тут же притворно закатил глаза: «все приходится делать самому, безродная шлюха, даже соулмейта обслужить не можешь».
Горячая головка давила на напряженное горло. Келер намотал на руку ее светлые, мягкие волосы, проталкивая ствол члена еще глубже. Он скользил внутри, терся о язык, о небо, и эти мягкие розовые губы. Глаза закатывались под верхние веки, дыхание сбивалось, становилось тяжелым. Ладонь двигала в такт ее головой, заставляя встречать фрикции, иногда поглаживала, иногда хватала сильнее.
В помещении раздавались ритмичные хлюпающие звуки. Рин чувствовала, как пальцами другой руки от трогал ее уши, щеки… а затем резко шлепнул по щеке. Не больно, но ощутимо. «Старайся» - прошипел Герберт, убирая волосы с ее лица.