– Утонула бы, очевидно, – в его глазах промелькнула едва различимая насмешка, а в голосе…
Что-то ёкнуло внутри, стоило мне услышать его голос. То ли это упрямое чувство уверенности в том, что любые совпадения — лишь игра воображения, и случайности не случайны. То ли я просто хотела думать, что слышала этого голос не впервые.
Ведь мне уже не первый раз казалось, что я улавливала голос того незнакомца с пляжа, о котором, впрочем, сегодня вспомнила впервые.
– И правда, – закусила губу, запоздало вспомнив, что выглядит с брекетами это максимально отталкивающе и спрятала лицо в распущенных волосах.
– Это все? – не обращая внимания на мои метания, вопросил он.
Я лишь обреченно кивнула, хотя голову мою занимали различные мысли. Неуместные вопросы вроде того, зачем он вызвался делать мне искусственное дыхание. Навязчивые образы, в которых где он нес мое бессознательное тело на своих руках, прижимая к голому торсу. Я знала, тело парня было в идеальной форме. Видела своими глазами ещё утром. За что ещё больше грызла себя.
Стоять и дальше красной, как помидор, было не по мне. Поэтому я было собиралась уже развернуться и умчаться в свой корпус, желая поскорее скрыться от нечитаемого взора мальчишки, с такой легкостью отмахнувшегося от искренних слов благодарности.
Будто спасение утопающих было для него полевым делом. Впрочем, откуда мне знать, может это и так.
– Гле-е-еб! Глеб! – послышалось визгливое со стороны, откуда ранее пришла я.
Не ожидав услышать голос своей соседки по комнате, я так и застыла на месте. Только теперь не от нерешительности, а оттого, что услышала из уст Вознесенского.
– Да что ж ей неймется! Нигде покоя не даёт, – вот что в сердцах прошипел мальчишка, второпях блокируя свой смартфон, вероятно, чтобы лишний раз не отсвечивать и разлегся во весь рост на скамейке.
И вроде то был обычный подлый поступок парня, что не мог прямо сказать девчонке о том, что она ему не по нраву. Но отчего-то мне сделалось так тепло внутри, так приятно, будто справедливость по отношению к Маше наконец-то восторжествовала.
И пусть я знала, что это ощущение неправильное, в корне противоречащее всем законам морали. Но не смогла сдержать улыбки.
– Могу я… помочь? – рискнула ещё раз обратиться к мальчишке, который будто бы уже и забыл о моем существовании.