Обедали мы на небольшой веранде с видом на озеро. Первозданная тишина вокруг. Палыч поставил на стол парящую кашу в чугунке – в его доме была настоящая русская печь. и пользовался он ей мастерски. Быстро разложил кашу по тарелкам, напластал ароматного хлеба, выставил миску с плавающими в мутном рассоле хрусткими огурчиками…
– Как это ты ко мне так собрался? – спросил, глядя на меня с хитрецой.
– Да вот, – ответил я и неопределенно покрутил в воздухе ложкой, – развеяться надо. Сижу, как сыч, в городе…
Палыч кивнул согласно, и принялся за еду. Каша была чудо как хороша. Прожевав, он продолжил начатый разговор:
– Вот если бы ты меня предупредил заранее, я бы баню к твоему приезду истопил, рыбы наловил и ухи наварил бы. А так довольствуйся тем, что есть, – он хмыкнул.
– Ну баню истопить дело нехитрое, да и рыбы завтра вместе наловим. Ведь наловим, а? Я так на рыбалку хочу…
Он глянул на меня, сказал одобрительно:
– А ты как-то посветлел что ли… Был смурной вечно, на рыбалку не выманишь. А тут смотри-ка, сам приехал. Неужто влюбился? – продолжил он совершенно нелогично.
Я чуть не подавился от такого его предположения:
– Да ну тебя. Просто устал. От города. От суеты этой вечной. От хмурых лиц. От… да от себя самого устал.
Палыч хитро глянул исподлобья:
– Нееет, друг, темнишь. Чувствую в твоей душе какое-то томленье.
Палыч часто выражался таким вот слогом, классическим и более присущим веку позапрошлому, серебряному, чем немало меня радовал. Всегда очень радостно послушать правильный красивый родной язык.
Я не стал ничего отвечать. Сделал вид, что целиком и полностью поглощен потрясающе вкусной едой…
Вечером мы сидели в бане, и я как на духу рассказал Палычу о своей неожиданной и такой непонятной встрече с Радой. Палыч, залпом выпив большую кружку ядреного кваса, выдохнул:
– Ну мил человек, это ты хватил конечно… Такая Рада в жизни раз всего встречается. А ты отпустил. Эх ты, тетееееря…
…Прав был Палыч, тетеря и есть. Сижу вот сейчас, солнышку радуюсь да смеху детскому. На той самой скамейке сижу. Каждое утро. Уже неделю как. И в каждой девчонке ищу Раду.
Подумалось вдруг – а я ее ищу чтобы… что? Вот сейчас подойдет она ко мне, присядет рядом на скамейку и…
Сквозь детский смех я расслышал, как кто-то подошел к скамейке, легкими такими шагами. Встрепенулся, открыл глаза и… Передо мной стоял благообразный дед. Маленький, сухонький, в темном твидовом пиджачке и беретке. Такой, знаете, какие художники любят?