Послонявшись по деревне, он завис недалеко от пятачка у ларька Тоньки. Ларёк неоднократно закрывали, поскольку Тонька была не в ладах с официальной бухгалтерией, но после короткого периода уныния Тонька отдирала листы фанеры от маленькой витрины и прицепляла сбоку список имеющихся сигарет и ценники на водку.
Сегодня ларёк привлёк компанию женщин и девушек, которые собирались на посиделки и решали вопрос закупки всего необходимого для успеха мероприятия.
В ларьке регулярно отоваривалась и Рина, поскольку дворник Кащея Ибрагим изъяснялся на замысловатом языке, которого Тонька не понимала. Завернув из магазина к Тоньке, Рина наткнулась на представительное сообщество лукогорских девиц, которые встретили сиделку недружелюбно.
Ксанка протяжно и громко, с выражением, проговорила куда-то вверх:
– Сиделка – на заборе свистелка.
Алина подхватила эстафету и с издёвкой припечатала:
– Сиделка – вертлявая белка.
Вставила свой рифмованный перл и Динка:
– Сиделка – грязная тарелка.
Рина остановилась и заинтересованно уставилась на толпу.
И понеслось.
– Сиделка – рваная грелка.
– Сиделка – дешёвая опохмелка.
– Сиделка – старая сопелка.
– Сиделка – ржавая горелка.
– Сиделка – гороховая…
Короткая пауза подсказала, что народное творчество исчерпало запас грубых, но приличных рифм. Рина рассмеялась, а потом неожиданно поблагодарила:
– Классно. День такой смурной был. Спасибо, что развеселили.
Не ожидавшие такого поворота девушки затихли, и сиделка продолжила:
– Я всё равно, что на машине времени скаталась. Из вас такой отличный набор ведьм получится. Глебовна, Ильинична и Эмма – ну вылитые вы. Лет через пятьдесят. А из меня, значит, старая ведьма Шершовка выйдет. – Рита передразнила шамкающий говор старухи. – Ни штытта ни шовешти. Гороттшкие прошманттовки.
Валька расхохоталась. А за ней засмеялись остальные девушки. Только Женька демонстративно поджала губы.
Ксанка миролюбиво сообщила:
– Ты новость слышала? Ларка открытку из столицы прислала. Будет в театральный поступать.
– А кино с девчонкой на роликах она что, не смотрела?
Кивнув на покрасневшую Динку, Ксанка объяснила:
– Чужую идею утащила. Это ж Динка у нас мечтает под софитами потеть да с мужиками чужими обниматься.
Рина осторожно приземлила сумку, но не отпустила её ручек, и из такого склонённого положения неожиданно спросила: