– Какой ещё отряд?
– Охранный, какой же ещё? Сидаковские парни с той стороны реки дозором ходили. Мы с этой до рассвета в караулах стояли. Меня Жорка Верхин ещё три дня назад завербовал. Я думал, вы отказались. А вы, оказывается, туман ловить ушли.
Петька не смог вынести насмешки со стороны наглого Толяна. Фыркнув, он перепрыгнул через высокий забор Глебовны, что друзьям было не под силу, и отправился к краю пустоши – искать крепкую ивовую ветку для новой удочки.
Собрались женихи со всего света, и понравился Белолице витязь по прозвищу Север. И красив был Север, и умён – всё при нём. И уважение, и вздохи восторженных дам – всё о нём. Но вот незадача, он совсем не верил в волшебство…
Слащавость без границ. Сказка стерпит. А как интересно было бы поспорить, можно ли считать веру в науку неверием в волшебство? В другой эпохе ты мог бы и патриархом стать.
Очередной диалог Дика и Гордея Алексеевича Петька подкараулил, заранее забежав в избу и затаившись на печке. Войдя в дом, Дик эмоционально спросил:
– Хорошо, допустим, Александра родила ребёнка. Но от кого?
– От кого угодно.
Дик сморщил нос и уселся за стол, положив на него руки и побарабанив пальцами, как если бы это было пианино. Гордей Алексеевич неторопливо занял место напротив и объяснил:
– Мы не знаем точную дату смерти. А плюс-минус месяцы – загадка отцовства. Самое вероятное – то, что кажется невозможным. Александра могла вернуться к Волку. Ей надо было где-то отдышаться, и она понадеялась, что Волк не устоит перед её чарами. Возможно, беременность – знак того, что он и не устоял. А вот последующее появление княжны здесь, в Лукогорье, объясняется тем, что и по второму разу в этом романе что-то пошло не так.
– Этот вариант ставит Волка на первое место в списке подозреваемых.
– Нет. Он весь короткий остаток жизни ждал её. И если бы убил, не посвящал бы ей эти ужасные скрипичные пьески.
– Может, он пьесками заметал следы?
Снисходительно-терпеливо Гордей Алексеевич растолковал:
– Жорж Волков помимо путаницы имён оставил в досье полиций нескольких стран три места и четыре даты рождения, шесть вариантов национальности, двух жён и большое количество всевозможных нестыковок. Ты полагаешь, пламенный революционер-подпольщик не смог бы замести следы без издевательств над музыкой?