— Косишь под местного?
— Да не… — отмахнулся он и признался,
подтвердив показания интерфейса: — Тертышный я. Местные не в
состоянии не то что запомнить, даже прочитать правильно, язык
заплетается. Вот и стал Тернером. А ты откуда… Рокотански? — Он
ухмыльнулся.
— Рокотов я. Денис. Из Самары.
— Ах Сама-а-ара-городо-о-к… — пропел
Макс, — беспоко-о-ойная я, беспоко-о-ойная я, да успоко-о-ой ты
меня…
Он дал петуха, да и исполнение было
на троечку — ни слуха, ни голоса. Медведь, видать, от души
потоптался на его ушах. Но меня порадовало, что парень пришел в
себя. Панический страх подавляет способность думать, в битве с
зомби Макс поможет разве что советом, о чем свидетельствовали
ручки-палочки с обвисшей кожей, тонкие длинные ноги и угадывающееся
под футболкой пивное брюшко.
— И девчонки у вас красивые, да? —
выдал он еще факт из того, что знал о моем родном городе. — В
Самаре-то?
— Самые красивые, здесь ты прав, —
улыбнулся я, вспомнив своих жен. — Ладно, давай дальше вместе
думать. Потому что, если скажу, что мы с тобой в заднице, это будет
преуменьшением.
— А что… — неуверенно заговорил
парень, и страх к нему вернулся. — Там… Там все такие?
— Все. Ни одного живого я не
встретил, только безмозглые агрессивные твари. — Наткнувшись
взглядом на текст над его головой, я поинтересовался: — Буковки
всякие тоже видишь? Про Жатву душ слыхал что-нибудь?
— Буковки? Жатва… чего? Ты о чем
вообще?
— Понял, не видишь.
— Да что за хрень происходит?! Это
реально зомбаки? Не глюк? — Он встряхнул меня за плечи. — Скажи,
что я тронулся!
— Ну… не без этого, — усмехнувшись, я
пожал плечами. — Но зомби — точно не глюк. На меня напали двое… —
Вспомнив о горничной, я уточнил: — Нет, трое. Хотелось бы верить,
что они просто лезли обниматься, но нет. Не осталось ни разума в их
буйных головушках, ни душ в телах.
— Значит, не почудилось, — вздохнул
он.
— Нет, не почудилось. К сожалению,
Макс, мы не сумасшедшие.
Он взвыл, закрыл уши и зарычал.
Я поставил на стол рюкзак с колонкой,
мартини и соком, окинул взглядом серверную: обычная комната,
никаких тебе проводов, оплетающих стены, и микросхем. Несколько
системных блоков стоят у стены, на столе мерно гудящий прибор
непонятного предназначения, на втором столе старинная радиостанция,
которой, наверное, и воспользовался Макс.