А что, если я ошибся, и Макс вообще
не здесь? Почему он не откликается? Может, его сожрали зомби…
Я обо что-то споткнулся и едва устоял
на ногах, переступил, вероятно, через труп и услышал бормотание за
дверью. Постучал туда, а не дождавшись ответа, стал долбить ногой с
определенным интервалом.
Наконец бормотание стихло и мне
ответили на английском:
— Кто там?
— Меня зовут Ден. Ты просил о помощи?
— крикнул я в ответ. — Не знаю, какой именно помощи ты ждал, но я
выманил зомби наружу и оставил их там. Ты можешь открыть, здесь
безопасно.
— Ты уверен? — донесся нерешительный
голос.
Я тяжело вздохнул, очень захотелось
послать его, но парень был мне нужен. А я ему. Так что проглотил
все маты и как можно спокойнее ответил:
— Да, абсолютно.
Услышав Макса вживую, без треска радиоэфира, я уловил явный
акцент в его речи. Очень родной такой акцент, корнями из той же
системы образования, что и «Лондон из зе кэпитал оф Грейт
Британ».
Дверь отворил очень высокий сутулый
парень с неопрятной русой бородой и патлами, свисающими аж до
лопаток. Выглянув в коридор, он покрутил головой, убедился, что
зомби нет, и только потом затащил меня внутрь.
— Макс Тернер, — представился он.
Профиль Макса, выданный системой,
показал другую фамилию, чем подтвердил мои подозрения — наш!
Максим Николаевич
Тертышный, 23 года
Активная одушевленная оболочка:
100%.
Тернер, ага. Но я решил
подыграть:
— Дэн Рокотански.
— Рад познакомиться, мистер
Рокотански! Спасибо, что помогли! — Положив наушники на стол, он
улыбнулся, продемонстрировав два мощных, как у кролика, желтоватых
резца, и поинтересовался: — Как вы меня нашли?
— Поймал волну, — ответил я
по-русски. — Прошел через сотни зомби, твою мать, чтобы спасти
этого недоумка, а он мне: «А ю шуэ?» Шуэ, блин!
— Оба-на! Наш! — просиял Макс,
переходя на русский. — Е-ма… Вот уж не думал, что меня спасет
именно просьба о помощи по радио! Кто слушает радио в наше время?
Особенно здесь, на курорте? — задал он риторический вопрос и сам же
ответил: — Никто!
Теперь, когда он заговорил по-русски,
я уловил другой акцент. Даже не акцент, а манеру выражать
мысли.
— Угу. А ты откуда, Макс? И с фига ли
ты Тернер? — Говорить, что знаю его настоящую фамилию, не стал. —
Немец?
— С чего бы немец? — удивился он. —
Русский. По паспорту. А так — черт его знает, дед еврей, бабка
татарка, донские казаки тоже есть в роду. Вообще, я из Казахстана,
из Актюбинска, но давно сюда перебрался. С прошлого года работаю в
этом отеле. А Тернер — это я только здесь так называюсь.