Так, мне бы не помешало присесть.
- Вы побледнели, - замечает Цкаев.
Усмехаюсь.
- Только не думайте, что я боюсь разоблачения. Просто диалог вышел напряженным. Как и большинство наших разговоров.
Давид тоже посмеивается.
- Не волнуйтесь. Выводы я буду делать только исходя из фактов. Цвет вашего лица в расчет не приму. А по поводу диалогов… Можем поговорить без напряжения.
Моя бровь подскакивает вверх. Давид идет к небольшому светлому дивану, который стоит в нашей с Багратиком спальне. Садится боком, чтобы видеть меня. Опирается локтем на спинку. Рукой подпирает голову.
- Что произошло у вас в детстве? - понимаю, что он ждет вопросов. - Почему родня говорит, что вы пропадали?
- Потому что мы с ними не виделись двадцать лет.
Таращу глаза. Семья Цкаева выглядит вполне благополучной.
- Как так вышло? - ахаю, и тут приходит догадка. - Отец?..
Давид прикрывает веки.
- Мама разошлась с ним, когда мне был годик. Планировала расстаться еще раньше, но забеременела мной. Дала отношениям шанс. Но он не помог, конечно же. Мать не из бедной семьи, так что спокойно ушла с ребенком. Потом еще раз вышла замуж. С отцом Демида они живут до сих пор.
- Значит, вы братья только по матери? - поднимаю брови.
- Мы братья, - Давид улыбается, - тут не может быть оттенков.
- А потом вы поссорились? - хмурюсь. - С отчимом вам было плохо?
Давид качает головой.
- Как и все подростки я, бывало, ругался с родителями. Еще меня доставало то, что папа Степан очень сильно пекся о безопасности. Его бизнес тогда просто летел в гору, и он боялся за нас с Демидом. Что нам навредят, похитят с целью выкупа. Но меня выкрали с другой целью.
- Это сделал Баграт?.. - уточняю тихо.
Давид кивает.
- Один раз я ушел из дома, не сказав. В офисе отчима как раз была какая-то суета, привлекли всю охрану. А мы с Демидом сбежали на площадь. К компании друзей. В общем, когда мы тусовались, подъехала большая тонированная машина. Меня затолкали и увезли. Демид потом долго винил себя. Да и в целом получил психологическую травму. Боялся привязанностей, любви. Не хотел семью.
- Ужас…
Давид внезапно улыбается.
- Мы хотели поболтать, а я снова вас пугаю.
Я тоже приподнимаю уголки губ. Мотаю головой.
- Нет, это другое. Мне правда интересно узнать про вас.
Цкаев закашливается. Но продолжает.
- Меня увезли на юг. Отец сказал сразу - я с ним навсегда. Любая попытка связаться с семьей или побега станет приговором для них. За те пятнадцать лет, пока я был с мамой, он успел сколотить состояние на незаконных делах. Не гнушался ничем. Заимел связи.