— Ну что, родной отдел! Встречай своих неудачниц, — вздыхает Риска, надевая на лицо выражение крайней невозмутимости.
Входим внутрь и наблюдаем, как ребята из оркестра садятся в автобус.
— Не будут нас встречать. Видишь, даже оркестр отменили! — смеюсь, глядя им вслед.
Мимо нас пробегает сержант с пакетом из маркета. В нем, судя по очертаниям, шампанское и коробка конфет.
— Зато шампанское готово, — язвит подруга, — Рыжов тебя наказывать походу намылился.
— Угу ,— мычу себе под нос, понимая, что так оно и есть.
Расходимся по кабинетам и приступаем к работе.
К обеду понимаю, что Риска ошибалась. Начальству явно не до нас. Суета на их этаже достигает пика, когда Рыжов, сыпя проклятья на голову нерасторопных служащих, убегает «наверх». И с той минуты в душе начинает теплиться огонек надежды на то, что провал века останется незамеченным. До пятницы живу спокойно. Всю неделю звукари мне шлют расшифровки, и даже кое-что удается нарыть по делу Дадо.
Но вечер последнего рабочего дня все же омрачается вызовом в кабинет Рыжова.
— В понедельник был у Барычева, — он выходит из-за рабочего стола, медленно обходит кресло, в котором я сижу, и останавливается у секретера, где хранит алкоголь.
Молчу.
— Рапорта ваши успел перехватить. Дело на Хокме прикрыл.
Наливает что-то крепкое, а сам смотрит, глаз с меня не сводит. Видимо, ждет, что рассыплюсь в благодарностях.
— Почитал…и, знаешь, так и не понял, почему задание провалили?
Вздыхаю, чувствуя, как голову сдавливают невидимые тиски. Не знаю, сколько еще выдержу в этом душном кабинете наедине с этим гадом, поэтому вместо ответа на вопрос считаю до десяти.
— Что молчишь, Зима?
— Я Винтер! — огрызаюсь, не глядя на него, — капитан Винтер.
— Ой! Мы вспомнили, что при погонах? — он подходит и садится задницей на свой стол прямо перед моим носом.
— В таком случае, капитан Винтер, доложите причину вашего провала. Я весь внимание!
— Вы же читали рапорт! Там все написано.
— Доложите по форме, капитан Винтер! — рявкает Рыжов, а я с трудом сдерживаю себя, чтобы не пнуть коленом как раз в то место, которое маячит перед носом.
— Не умею, товарищ полковник, — цежу сквозь зубы, — ментовской грамоте не обучена.
— Вот именно, Винтер. Тебя здесь быть не должно! — он рычит, скалит зубы, пытаясь запугать. Но я уверена в себе. Знаю, что без меня работа их отдела встанет на годы, как прежде.