— Откуда ты…
Срываю с себя пуловер и раскидываю руки в сторону. Оборачиваюсь вокруг, демонстрируя, что на мне тоже ни следа, и останавливаюсь лицом к Валару.
— Я тоже встретил свое солнце, друг мой. Но на мне так же не осталось и следа от этой встречи.
Не дожидаюсь, когда парень отойдет от шока, возвращаюсь в кресло. Тот плетется следом и, наконец, поднимает на меня осмысленный взгляд.
— Так она НАША?
— Наша…— горестно выдыхаю и таращусь на приборную панель.
Валар с минуту сидит и переваривает информацию. Странно. Думал, что он кинется на меня тот час же, но это происходит с задержкой.
Ловлю его кулак у своей челюсти и сжимаю в ладони до хруста.
— Даже не думай!
— Традиции! — усмехается молодой Хранитель, и поединок начинается.
Титановые кресла складываются вдвое. Суперпрочная обшивка сминается, точно тонкий лист фольги. Как мы не пробиваем корпус шаттла и не вылетаем в открытый космос, одному Создателю известно. Но я даю шанс молодому хранителю показать свою силу, не сдерживаю его и не нападаю. Пусть поиграет в старшего самца, все же всегда есть шанс победить того, ко сильнее. Но не сегодня, Валар.
Когда парень изрядно выдыхается, делаю захват и обездвиживаю. В поединке за звание старшего мужа можно бороться, используя только лишь физическую силу, хотя я не прочь был решить этот вопрос более мирным путем. Если бы Валар сразу бы согласился со вторым местом, конечно. Но пришлось отстоять свое право быть первым. Правда, имело ли сие действо смысл, пока не понятно. Нашего солнца рядом нет, а метки, означающие, что солнце нашлось, исчезли.
— Вот мы с тобой набили морды друг другу, брат, выяснили, кто из нас первый муж, а меток-то нет. И солнца нашего нет. Не кажется ли тебе, что мы что-то упустили?
Валар остывает и немного расслабляется.
— Кажется. Но я уверен, что Зима наша!
— Кто?
— Зима! Ты что, даже имени ее не спросил? — ерничает он, — тоже мне, первый муж.
— Так ты признаешь?
— Признаю.
Отпускаю хранителя, ставшего в одночасье моей семьей. Правда, в пору назвать нас мужьями-одиночками – жены-то нет!
Валар вправляет челюсть, встряхивает руками, и глупейшая улыбка освещает тот погром, что мы учинили за несколько минут.
— Зима ее зовут. С подругой на дело прилетали. При мне особо не распространялись, но я понял, что девчонки на службе.