Для общих теорий обычный ход научных исследований, приведённый выше, нарушается, длинная цепочка укорачивается и на первое место выходит теория, а эксперимент (наблюдение) начинает играть вспомогательную роль, как средство проверки теории, по следующей схеме:
теория – эксперимент (наблюдение).
К разработке, общих теорий следует приравнять и разработку частных теоретических вопросов, когда дело касается структуры атома, или структуры больших космических объектов, когда предварительные эксперименты на макроуровне невозможны. Именно по схеме общих теорий был «открыт» пресловутый бозон Хиггса: сначала он был предсказан и появился в теории. И только потом, когда Рольф Дитер Хойер (Генеральный директор ЦЕРНа) истребовал у политиков деньги, вырыл Большой Адронный Коллайдер, напичкал его оборудованием, этот пресловутый бозон был «доказан» в эксперименте. Кстати точно, так же был открыт и закон Всемирного тяготения Ньютона. Никаких специальных предварительных экспериментов по тяготению Ньютон не проводил. Он и так знал, что все тела притягиваются к Земле. Ему об этом напомнило легендарное яблоко, которое оторвалось от ветки и стукнуло Ньютона по голове. Ньютон выдвинул гипотезу, что вещество притягивается к веществу, а потом разработал математический аппарат под эту гипотезу, так и получился закон тяготения. Термин «Всемирный» ввёл Эдгар По, писатель-беллетрист с фантастическим уклоном. И только намного позже Кавендиш «подтвердил» закон Всемирного тяготения в эксперименте. Поскольку учёные сейчас занимаются в основном изучением структуры атома и разработкой глобальных теорий мироздания, теория в науке становится на первое место, а эксперимент становится вспомогательным средством проверки теорий.
Итак, в науке постепенно произошла подмена цели. Учёные ортодоксального и альтернативного толка совершенно искренне полагают, что цель науки – разработка теорий. Появилась даже шутка: «Если какой-либо факт не укладывается в теорию – тем хуже для факта». Однако целью науки как было, так и осталось – получение новых знаний о природе, а теория только один из инструментов для этого. Из-за подмены цели науки многие уже даже открытые феноменологические явления оказались за пределами науки, так, например, не востребованы и практически не изучаются гравитационные аномалии, периодически появляющиеся на Земле, а также и другие явления. Кроме того, вообще не ведётся целенаправленный и систематический поиск для выявления неизвестных феноменологических явлений на Земле. А ведь такой поиск проводился, так было в XIX веке при изучении феномена «электрический ток». Плеяда великих учёных экспериментаторов исследовала электрический ток на макроуровне. Именно они установили экспериментальные зависимости от мнемонических правил до законов индукции и самоиндукции, что и заложило основу нашей сегодняшней электрической цивилизации. Теперь никто феноменологию не изучает, но и новых теорий не разрабатывает. Ортодоксальный учёный со всех сторон обложен «общепризнанными теориями» и «стандартными моделями», которые трогать нельзя, что и порождает современный кризис теоретической физики. Вы скажете, ну и пусть, зато экспериментальная физика может плодотворно развиваться. В том-то и дело, что не может, т.к. экспериментальные физики долгое время были в подчинении у теоретиков и должны были подтверждать их теоретические заморочки. Самостоятельно решать проблемы, с чем экспериментировать и для чего, они разучились. Экспериментатор вопросительно смотрит на теоретика, а теоретик разводит руками и закатывает глазки.