Но все видят мои серебристые волосы, зеленые глаза, потом замечают черные ногти и сразу думают, что я несчастный, обделенный жизнью человек.
– Бред какой-то снится уже дней шесть. Будто я – маленькая девочка, иду ночью по коридору к родителям. А потом на них с потолка прыгает какая-то фигня с крыльями, и… – Я провела пальцем по горлу.
Стени скептически подняла бровь:
– И все?
Я глотнула кофе:
– Нет. Потом эта фигня наклоняется ко мне и говорит: «Милая, пора спатки». И все. Но сон очень реалистичный.
Подруга секунд двадцать меня разглядывала. Потом протянула:
– Ты уверена, что это просто сон?
– А что еще?
– Вдруг это отголоски воспоминаний. Ведь неизвестно, кто их убил.
– Стени. Меня нашли мирно спящей в кровати, а родителей – с перерезанными глотками. Как я могла видеть убийцу?
Стени опять замолчала. Я ее не торопила. Эта стервозная с виду девушка обладала настолько чуткой интуицией, что ее можно записывать в экстрасенсы. Пусть подумает.
– Что он сказал? «Пора спатки?»
Я медленно кивнула:
– Не совсем. Сначала «тихо, тихо», а потом «тебе нужно поспать».
– И ты заснула?
Я начала понимать, к чему она клонит, и тихо сказала:
– Ты считаешь, что в ту ночь я действительно видела убийцу, а потом он меня усыпил? И теперь эти воспоминания приходят во сне?
– Именно.
Я задумалась. Этот сон… Он снился мне и раньше. Но он не был настолько реальным. Каждый раз я просыпалась с криком и в холодном поту. По часу сидела, пытаясь уговорить себя, что это всего лишь разыгравшееся воображение. Но везде – на стенах, потолке, куда бы я ни посмотрела – мне чудились глаза того монстра.
– Но почему у него есть крылья? – прошептала я.
На этот вопрос Стени не могла ответить. Мимо неспешно прошла официантка, забрав пустые чашки. Наступавший на пятки рабочий день не до конца смыл утреннюю сонливость.
– Хочешь ко мне на дачу? На недельки две? Родители уезжают, правда там будет бабушка.
Я оживилась:
– Может сразу до осени?
Она хитро улыбнулась. Вопрос был решен.
Пришлось долго выторговывать себе отпускные. Я прочувственно объяснила, как мне необходимо повидать единственного родственника. На такой долгий срок отпустили только из сочувствия. Плохо, конечно, таким пользоваться, но… я не брезгала.
Выйдя из кафе, мы пошли дальше по бульвару, обсуждая детали предстоящей поездки. Дул теплый ветерок, безоблачное небо радовало глаз. На улицах появлялись машины и люди.