До сих пор я брала мёд на рынке у знакомой продавщицы. Съем и иду за новой порцией. До тех пор, пока одна баночка случайно простояла до весны не съеденной. Свежий мёд не думал кристаллизоваться и твердеть, что странно. Душистость выветрилась, появился химический вкус. А после на дне выпал белый вязкий осадок и окаменел.
Продавщица оправдывалась: мол, незнакомая старушка принесла, умоляла продать…
В лаборатории проверили – карамель, патока.
– А как мы отследим? – парировала лаборантка. – Нам на анализ хороший мёд принесут – а фальсифицированный прячут под прилавком.
– Но вы в ответе за всё, что продаётся на территории рынка.
– Как вы себе это представляете? За каждым контролёра поставить? И т. д.
А тут позвонили из соседнего райцентра. Район этот интересен тем, что более трёхсот лет назад здесь, в непроходимых северных лесах, нашли приют от бесовской Никонианской веры старообрядцы.
А меня пригласили на поэтическую презентацию. Вышел в свет сборник местных самодеятельных авторов.
Поехала без энтузиазма. Грустный опыт подсказывал, как всё будет выглядеть. Облупленный клуб, зябко кутаются в шали библиотекарши. На задних полупустых рядах скучают и хихикают согнанные с последних уроков школяры…
Но что это?! На парковке плотно выстроились машины, автобусы и даже вездеходы: добирались из непроходимых уголков района. По всему видно, что для посёлка это – Праздник и Событие.
Со всех сторон к клубу шли и шли принаряженные люди. В зале яблоку негде упасть, принесли ещё стулья. На сцене зажгли свечи. В тот вечер в стенах районного ДК, как птица крыльями, билась человеческая Душа.
Я ростом в деда. Тем гордился.
А тут, шагнув за ней в жильё,
Вдруг, двухметровый, уместился
В слезинке крохотной её.
Это афганец – о встрече с матерью. Потом на сцене девчонка и парень с разноцветными ирокезами выдали рэп.
Мыслями в прошлое ушёл пожилой баянист:
Чтоб унять заболевшую душу,
Взял двухрядку старик за ремни,
Посадил на колени певушу,
Словно девушку в давние дни…
Железнодорожник, всю жизнь проработавший на узловой станции, поделился увиденным:
С тихой грустью курил у вокзала
В полуночную пору старик.
Электричка ушла-отстучала,
И ему показалось на миг:
Светофор, что малиново-броско,
Одиноко светил вдалеке,
Так же грустно, как он, папироску
Держит в мокрой озябшей руке.