Похоже, близилась гроза.
Низки и мрачны небеса
оттенка серого агата.
«Шотландский север, остров Скай,
Знакомый с детства горный край,
где скалы, – будто изваянья,
в твоём величье нет тепла,
как и во мне нет раскаянья. —
Такою мысль его была. —
Приехал я сюда на север,
где только горы, мох да клевер,
дабы узнать судьбу свою,
ведь я в безвестности стою!
Сегодня силы колдовские
царят в Шотландии. Они
выходят в Самайн1 из тени.
Судьбу укажут мне стихии.»
Никто не знал среди придворных,
что он, – язычник и колдун,
взывает в Самайна канун
к стихиям, силе непокорных.
И инквизиции никак
он не боится, мысля так:
«Презрел я боль, любовь и страх
без раскаяний на устах.
Я не склонялся ни пред кем.
Я предавался мятежу.
И не склонюсь, поскольку всем
простых людей превосхожу.
Но оправдать бы не смогла
меня земля: грехом полна
в своём бессилии она.
Мне – не судья земная мгла.
А небеса, где льет луна
свой серебристый яркий свет,
хранят для праведных завет…
Мне говорят: моя напасть —
желанье власти и тщеславье.
Но разве в выборе не прав я?
Я не могу как люди пасть. —
С презреньем усмехнулся вдаль он. —
Конец их жалок и печален.
Они, грехам предавшись всласть,
желают благ себе и счастья.
А я давно избрал бесстрастье.
В нём – сила, знание и власть.
Когда ты слаб, – тогда людьми
ты предан. А познаешь страсть —
бездарен будешь как они.
Я – не таков, ведь я Алистер
МакЛелланд. Дар не зря мне дан.
Но жизнь, как будто сей туман,
мерцает сотней тысяч искр
успеха, славу мне сулит.
Но мой триумф обманом скрыт…»
Взглянул он гордо вниз с утёса.
Свергался в море водопад;
и брызги реяли белёсо,
где камни воду в пыль дробят.
Ещё свинцовей тучи стали.
На горы опускалась ночь.
В тумане растворялись дали,
стирая краски мира прочь.
«Итак, сегодня всё узнаю,
придя к заоблачному краю
туманных дальних берегов.
Но к правде буду я готов?»
Он встал на край, смотря в пучину.
(Внизу отвесен был утёс)
Заклятье громко произнёс.
Оно с ветрами воедино
под рокот бурных волн слилось.
«Внимайте, грозные стихии!
Передо мной – морская ширь.
Взываю с рубежа земли я!
О, воля, ты – мне поводырь!
Даруй же мне, стихия, силу! —
Он руки в стороны простёр,
и к небу поднял гордый взор, —
велю, чтоб ты судьбу открыла!»
Он меч старинный обнажил
и на земле им начертил
вокруг себя кольцо из рун.
И заклинал затем колдун:
«Ветра, даруйте силу мне.
В извечной буре ль, тишине,