– Так как речь будет идти о
подготовке к войне, то, думаю, Император скорее ждёт, что ты
прибудешь туда как боевой маг, а не как знаток столичной моды.
Можешь даже выставить камзолы на продажу. Слышал работы мастера
Дрепьёна сильно выросли в цене, после твоей рекламы.
– С чего это вдруг? Не думал, что моя
фигура имеет хоть какой-то вес среди модников Триема.
– После твоих подвигов в Фельсе
поползли слухи, что ты действовал там в интересах монарха. Теперь
же, после случившегося в поместье Деневиль, где ты так громко (и
ярко) заявил о себе, практически все уверены, что ты напрямую
выполняешь его приказы. А не прислушиваться к тому, что
говорит человек Императора – крайне неразумно, даже если это всего
лишь имя мастера по пошиву камзолов.
Блурвель выложил на стол кошель с
золотом, который я тут же припрятал себе за пазуху. Глядя на это,
Полема снисходительно цыкнула и бросила взгляд в потолок. Правда,
это не помешало ей тут же обратиться к приютившему её хозяину
поместья с неожиданным заявлением.
– Я отправлюсь с Мазаем. Моё
длительное пребывание на одном месте может быть опасно для нас
обоих. К тому же и ты, и я исполнили свою часть сделки.
– Как скажешь, – спокойно
отреагировал на это он. – Но я буду не против, если ты иногда
будешь меня навещать.
– Подождите, – влез я. – А меня-то вы
спросить не хотите? Может, у меня совсем другие планы на этот
счёт.
– Да брось, Мазай, – как-то очень уж
по-женски улыбнулась Полема. – Ты же знаешь, мне есть чем тебя
отблагодарить.
И тут она была безусловно права.
******************************
Прибытие остальных Зайцев я сначала
услышал, и лишь затем увидел. Так своевольно шуметь на пороге дома,
где сейчас проживает маг 4-го ранга, не боясь при этом остаться без
головы, могут только мои охламоны. Но какого хрена они делают это
так рано?
Впрочем, когда я спешно вылез из
кровати и пошёл прояснить ситуацию, они уже примолкли и как-то
заговорщицки давились улыбками. Мимо них в одной простыне по
небольшому обеденному залу шагала Полема. И делала это она как
настоящая королева, ещё вчера гулявшая на балу. То есть гордо и
смело, но при этом одной рукой держась за голову, а второй схватив
початую бутылку вина со стола. Из-за этого оставшаяся без присмотра
простыня постепенно сползала, успев оголить уже изрядную часть
женского тела.