Проводив это нетривиальное зрелище
о-очень заинтересованным взглядом, всё своё внимание бойцы перевели
на меня.
– А командир зря времени не терял, –
присвистнул Шуст. – Ты извини, если мы не вовремя. Но сам же
сказал, чтобы нигде не задерживались.
– Погода хорошая, мы если что и
погулять можем немного, – поддержал Пруст. – Ты только скажи.
– А может у неё подруги хорошие есть?
– с надеждой спросил Колтун, но почему-то шёпотом. – Ну или хотя бы
какие-нибудь. А то мы, знаешь ли, долго в седле…
Выходит, Полему парни не узнали. Но
то вполне объяснимо. Когда они тащили её обожжённое тело через
пустыню, выглядела та далеко не так привлекательно. Но если честно,
объяснять им это прямо сейчас мне не хотелось. Как и доказывать то,
что этим утром мы с ней вышли из разных спален. Вместо этого я
поприветствовал каждого, обняв и похлопав по спине.
– Давайте, располагайтесь. А после
собирайтесь здесь же, позавтракаем да обсудим наши дела.
Спустя какое-то время мы уже сидели
за столом, а парни наперебой рассказывали детали своего путешествия
на Остров и обратно. Особенно эмоциональным был Колтун, который
почему-то страшно гордился тем, что чуть не помер во время
последней трансформации, и считал это верным признаком того, что
ему этой потаённой силы досталось больше других. Сивый же, глядя на
это, лишь ухмылялся в усы, которые с недавних пор начал отращивать.
Он явно знал побольше остальных, но пока молчал. Дунвест так и
вовсе демонстративно закатывал глаза, всем своим видом давая
понять, как ему было хорошо и спокойно, пока тут никого не было. И
встрепенулся он лишь тогда, когда Хорки с металлическим бряцаньем
выложил на стол замотанную в тряпицу вещь.
– Орус просил тебе передать. Как он
выразился, в качестве благодарности верному другу Ордена.
Не помню, чтобы я начинал водить с
ними дружбу. А сам подарок больше походил на попытку откупиться за
использование меня в своих целях. И если я его принимаю, то тем
самым претензий к Ордену не имею. Впрочем, я же решил пойти по
этому пути ещё там, в форпосте. И причин передумать за это время не
нашёл.
Я развязал тесёмки и достал меч,
спрятанный в ножны. Обычные надо сказать, без изысков и украшений.
Потянув за рукоять, я со звонов обнажил клинок. Такой же простой,
но в то же время… серьёзный, опасный. Именно такие чувства вызывала
его тяжесть в руке, отблески на еле уловимом рисунке стали, гудение
воздуха, которое, казалось, слышал только я.