Леня выпустил из рук мамину ладонь с тоненькими белоснежными фарфоровыми пальчиками и бросился искать отца. Город на миг замер. Леня добежал до Большого проспекта и непроизвольно посмотрел вверх, не понимая, откуда струится неземной красоты перламутровый свет, размывающий привычные очертания знакомых с детства зданий. Туманный, молочный свет, поглощая все на своем пути, змеился вверх, образуя воронку около верхушки громадной пожарной каланчи, первобытно возвышавшейся на нечетной стороне проспекта, как земная Сигирия7, цейлонская скала непобедимого льва. Леня ясно увидел стоящего на вершине человека. На верхней площадке башни стоял отец. Взобравшись на перила, он раскинул руки и, как журавль, полетел в небо.
Бьется о смуглые плечи
бабочек черная стая.
Белые змеи тумана
21-я линия В. О.
10:11
7.08.2018
Крепость моя, или Свет невидимого солнца
Все память возвратить готова:
Места и лица, день и час, —
Одно лишь не вернется снова,
Одно, что дорого для нас.
Из Лонгфелло («Все память возвратить готова…)
В. С. Соловьев
Я открыл глаза и ловко выскочил из постельной ловушки. Никакой хандры. Бодрость духа и готовность к подвигам. Каюсь – не каждый день имею такое боевое настроение. Не каждый… Но сегодняшним утром все мои мышцы заряжены нечеловеческой энергией и громко кричат своему хозяину: «Вставай, лежебока! Ты уже готов начать новую распрекрасную жизнь, скинув с корабля современности груз прошлых ошибок».
Что ж, вызов принят. Долой бессонницу и ежедневный бессмысленный скроллинг перед мерцающим экраном компьютера. С сегодняшнего дня планирую только наступательное движение вперед своей мышечной массы и ментальной силы. Только вперед, до победного финиша. Должен же кто-то стать первоклассным специалистом и успокоить мятежное сердце, что я, Леонид Засулич, без пяти минут аспирант и хороший человек, не просто так хожу по земле, а приношу пользу и имею с благородного занятия наукой приличный доход.
На воскресенье в квартире самого уютного дома кирпичами «наизнанку» рядом с щегольским конструктом упокоенного перестройкой ВАМИ9 на двадцатой линии Васильевского острова запланирован большой раскардаш. А именно – превращение бывшей спальни родителей в кабинет молодого ученого Леонида Засулича.
Еще в начале недели к стене в коридоре, около резной рамы фамильного зеркала «в потолок», я прикрепил листок с планом боевых действий. Пункт первый гласил – вынести из комнаты двуспальную кровать, пункт второй заставлял подтащить массивный письменный стол поближе к окну и принести из коридора в комнату опустевшие после сдачи домашней библиотеки в «Букинист» стеллажи для книг. Третьим пунктом я рекомендовал себе вечерний полноценный отдых и ночной релакс перед началом рабочей неделей.