16.50
17 июня, около пяти дня, Собака Павлов пытается спуститься в подземку. Он подходит к вертушке, идет прямо на женщину в униформе и достает из кармана ветеранское удостоверение. Женщина в униформе смотрит в удостоверение и читает: «Павлова Вера Наумовна». «Ну?» – спрашивает она.
– Бабушка, – говорит Собака Павлов.
– Где бабушка?
– Это, – показывает Собака удостоверение, – моя бабушка.
– Ну и что?
– Она – ветеран.
– Ну, а ты что хочешь?
– Она в танке горела.
Женщина еще раз смотрит в удостоверение. Кто ее знает, думает она, может, и горела, по фото не скажешь.
– Ну, хорошо – говорит она. – А от меня что надо?
– Пропустить, – говорит Собака.
– А ты что – тоже в танке горел?
– Ну подождите, – начинает торговаться Собака, – может, я ей поесть несу.
– Что поесть?
– Ну, поесть, – Собака вспоминает, что же на самом деле ест его бабушка, когда ей дают. – Молочные продукты, понимаете? Творог.
– Сам ты творог, – незлобиво говорит тетка в униформе.
Собака понимает, как все это выглядит со стороны. Что вот он бьется головой о громадную бесконечную стену, которой от него отгородилась жизнь, бьется безо всякой надежды на успех, и все жизненные соблазны, в числе которых и проезд в метрополитене, ему сейчас просто не светят, вот как это выглядит. Он собирает всю свою волю в кулак и говорит что-то типа того, что, мол, послушайте, женщина, он, понятно, говорит не так, но смысл примерно такой. Так вот, послушайте меня внимательно, – говорит он, – хорошо? Только не нервничайте. Вот что я вам скажу, женщина. Вы, конечно, можете не уважать меня, я вижу, что вы не уважаете меня, вы же меня не уважаете, да? Послушайте, послушайте, я хочу еще сказать, послушайте. Но даже несмотря на это, понимаете, как бы это сказать, – ну, вы там, я не знаю что, вы по-разному можете к этому относиться, согласен, для вас это может ничего не значить, но согласитесь – моя бабушка не может сдохнуть с голоду только из-за того, что меня – ее законного внука, извиняюсь, вот так просто не пропустила в метро какая-то падла тыловая. Согласны? (ну, в этом месте они просто пообложили друг друга, но пусть будет так) – он концентрируется и вдруг ныряет женщине под руку, взмахивая в воздухе ветеранским удостоверением, и исчезает в прохладном кишечнике подземки.