— Теперь этой профессии нет. Империя решила, что инквизиция
слишком… радикальна для современного мира и уже не нужна. Но
традиции живы. И кровь… кровь помнит.
Я смотрел на друга и не узнавал его. Куда делся вечно голодный
разгильдяй? Передо мной сидел наследник древнего рода истребителей
нечисти, в чьих жилах текла кровь тех, кто веками защищал мир от
таких… таких как я?
Вот это поворот… и ведь ни слова не сказал, когда я его в
вурдалака превратил. А ведь по всем законам предков должен был меня
испепелить на месте… Интересно, что сильнее — узы дружбы или голос
крови?
***
Вечер опустился на академию, окутав здания мягким сумраком. В
нашей комнате царила привычная атмосфера — Костя, развалившись на
кровати, залипал в телефон, близнецы азартно резались в карты,
периодически обвиняя друг друга в жульничестве.
Я же, устроившись на втором ярусе кровати, пытался освоить одну
любопытную технику из «Мемуаров некроманта». Фолиант,
позаимствованный из запретной секции, обещал возможность отделения
души от тела.
Закрыл глаза, сосредоточившись на дыхании. Медленный вдох…
выдох… Сознание постепенно отстранялось от физической оболочки. Я
чувствовал, как некромантская сила осторожно отделяет душу от тела.
Еще немного…
И тут началось. Стоило душе приподняться над телом буквально на
пару сантиметров, как целительская сущность взбунтовалась. Поток
живительной энергии хлынул по каналам, буквально прибивая душу
обратно к телу, словно гвоздями.
Твою ж мать… я поморщился, когда очередная попытка закончилась
неудачей.
Похоже, моя целительская сущность категорически против таких
экспериментов. Еще бы — для силы жизни любое отделение души от тела
равносильно смерти. Каждый раз, когда некромантия пыталась
высвободить дух, целительство реагировало как имунная система на
вторжение вируса — мгновенно и агрессивно.
Две противоположные силы внутри меня никак не хотели находить
общий язык. Некромантия требовала принятия смерти как естественной
части бытия, нашептывала, что душа должна быть свободна от оков
плоти. А целительство отчаянно сопротивлялось, воспринимая любую
попытку отделения как угрозу самой жизни. Как примирить огонь и
лед? Как объяснить силе жизни, что временная смерть — это не всегда
плохо? Ну, в моем случае.
Я потер виски, прогоняя остатки головокружения. Нужно найти
другой подход. Надо подумать…