— Ладно, народ, помолчите, — сказал я. — Попробую снова стать
Скифом.
— Да просто отмени Имитацию, — удивился Бомбовоз, —
чего тут пробовать?
— Не все так просто…
Зажмурившись, я сосредоточился на своей настоящей сущности.
Внутри все еще бурлила сила великого демона — дикая, необузданная.
Но сейчас нужно было не использовать ее, а отпустить, чтобы
вернуться к себе настоящему.
Первая попытка ни к чему не привела. Сущность Ааза стала
по-настоящему моей, и теперь каждая клетка тела отчаянно цеплялась
за демоническую природу.
Вторая и третья — так же бесплодно.
Я ругался, мысленно командовал, кричал, приказывал себе —
тщетно.
Тогда я воззвал к Хаосу и Упорядоченному, но они не услышали или
просто не отозвались.
Наконец, я перестал злиться, сел и успокоился. Моя трансформация
была сделана в Преисподней, пронизанной хао. Здесь в моей сущности
хао заменено мирозданием маной, но использовать ману я не имею
права. По крайней мере, по мнению богини этого мира.
Значит…
Мысленным усилием я превратил всю имеющуюся ману в хао и, пока
оно не аннигилировалось, запустил процесс обратной трансформации.
Вернее, отменил ту, что обратила меня в демона.
Боль пришла внезапно — острая, выворачивающая наизнанку.
Я поморщился, слыша, как хрустит череп, возвращаясь к
человеческой форме, как стягивается позвоночник и исчезают лишние
ребра.
Следом растаял хвост, оставив странное чувство потери
равновесия, я будто забыл, как ходить на двух ногах. Кожа горела
огнем — чешуйчатый покров таял, открывая розовую человеческую
плоть. Все внутренние органы перестраивались, уменьшались или вовсе
рассасывались, меняли свое местоположение в теле. Частокол клыков
перетекал в обычные человеческие челюсти.
Последней пришла волна холода — демоническая кровь остывала,
преобразовываясь в человеческую.
Сердце пропустило удар, другой… но продолжило биться.
И когда я окончательно стал человеком,
предвестником-горевестником Скифом, что-то пошло не так.
— Э… — Бомбовоз явно пытался сдержать смех. — Скиф, ты бы себя
видел…
Я распахнул глаза. В оконном отражении на меня уставился… я сам.
Почти человек, только с небольшими витыми рогами и — член Азмодана
автору этого перка в глотку! — козлиными копытами вместо
ступней.
— Вылитый Флейгрей в юности! — хохотнул Краулер.
— Вам идет, Скиф-сан, — поклонившись, вежливо сказал Гирос. — С
возвращением!