Вежливо поклонившись раскрасневшейся от негодования Талли,
Авелла сказала:
— Прошу прощения, если создала ложное впечатление своими
словами. Разумеется, я не имею никаких видов на господина
Мортегара. Мой жених учится здесь же, в академии, его избрали еще
когда я была младенцем. С нашей помощью род Кенса и род Седза будут
объединены. А господин Мортегар — просто мой хороший друг.
И тут что-то скребнуло по сердцу. Что-то неприятное и болючее,
обидное и мерзкое. Авелла почувствовала, что солгала. Не зная, не
ведая о том, не думая, просто вдруг сказала неправду.
Талли расслабилась.
— Ну, если друг, тогда ладно, — проворчала она и тут же ойкнула
— кажется, Натсэ незаметно пнула её по ноге.
— Нам пора, — заторопилась Талли. — У нас в кухне важное
дело.
— В кухне? — удивленно переспросила Авелла, но ей уже никто не
ответил. Она проводила обеих девушек взглядом. Они действительно
скрылись в дверях кухни.
Ноги отчего-то дрожали. Авелла пошла следом и, не решившись
войти в неподобающее магу помещение, привалилась к стене плечом.
Казалось, щеки горели. Авелла потерла их ладошками. Господин
Мортегар… Морт… Морти… Да что с ней такое? Почему вдруг так приятно
стало даже мысленно произносить его имя? Вот имя Кадеса, её жениха,
никаких чувств не вызывает. А от имени Мортегара как будто огонёк
внутри разгорается.
Авелла обнаружила, что стоит и глупо улыбается в пустоту.
Натсэ вышла первой, неся котелок на вытянутых руках. Из котелка
шел пар, и Натсэ держала его через полотенце.
Следом с кастрюлькой вышла Талли. Повернув голову к Авелле, она
без особого успеха попробовала скорчить надменную рожицу и строго
сказала:
— Ты нас не видела! — И тут же добавила смущенным шепотом: —
Пожалуйста.
— Хорошо, — кивнула Авелла. — Конечно.
Талли и Натсэ подошли к столу, поставили свою ношу на две
соседние руны. Натсэ что-то сказала Талли, та вызвала печать и,
прикоснувшись к кастрюльке, заставила её исчезнуть.
— Ух ты, здорово! — взвизгнула она.
— Талли! — рыкнула Натсэ, косясь на Авеллу.
— Ой, прости, — тут же съёжилась Талли.
Заговорили шепотом, и Авелла не удержалась. Призвав печать
Воздуха, она сотворила простенькое заклятие «Шпион» и пошла к
выходу, как бы по своим делам. А шепотки девушек звучали так, будто
они говорили у неё над ухом:
— Никаких «прости»! Я — рабыня.