Меня наскоро обыскали. Уже когда рука жирного Сухомлинова скользила по моим карманам, я вспомнил про пожарный вентиль, который таскал с собой в последнее время.
Раздалось торжествующее:
– А что это у нас здесь?! Оп-па! – и Сухомлинов с видом фокусника извлек из кармана злополучный вентиль. – Кастетик у нас самодельный! Товарищ старший лейтенант! Холодное орудие!
– Да какой это кастет? – проклиная свою забывчивость, поспешно возразил я. – Это ж от пожарного крана! Я на улице нашел!
– Экспертиза проверит. – Сухомлинов опустил вентиль в полиэтиленовый пакет. – Давай садись…
Справа от меня плюхнулся жирный Сухомлинов, с другого бока подпер мент Усы Подковой, тот, что за меня заступился. Старлей уселся спереди рядом с водителем. Машина тронулась.
Сухомлинов чуть повозился, пристраивая зад на тесном сиденье:
– Это ведь чего только шпана не выдумает, а? – Он цокнул языком. – С голой бабой ходить! Да…
У старлея на портупее зашипела рация, трескучий голос спросил из динамика:
– Как успехи?
– Погано! – буркнул старлей. – Разбежались, как тараканы. Но одного взяли. Пацан. С виду лет четырнадцать…
– А девку тоже упустили?
– Увы…
– Раззявы! – хрипнул голос.
– Ну, извините, – обиделся старлей. – Надо было два наряда высылать…
Из услышанного следовало, что попался только я. Остальным, в том числе и Аньке, удалось сбежать. С души точно скатился тяжеленный валун. Теперь против меня были лишь показания чахлого «аспиранта». Мы его по настоящему-то и не били, значит, побои он не предъявит. Про отнятые три рубля и Анькины «мультики» еще доказать надо. Плохо, что забыл выбросить вентиль – так ведь это же не настоящий кастет. Но была погоня и битая скула Сухомлинова… Я украдкой посмотрел на него. Жирный выглядел вполне добродушно – может, и простит, не станет устраивать истерик за нанесение при исполнении служебных…
Я чуть успокоился. Было, конечно, обидно, что именно меня угораздило попасться, но с другой стороны, я сознавал, что совершил в каком-то смысле подвиг, ценой своей свободы спас друзей. Я чувствовал себя героем-партизаном в плену у полицаев.
– И что, много денег зашибали? – добродушно спросил меня Усы Подковой и по-приятельски толкнул локтем.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – отозвался я ноющим голосом. – Меня мама дома ждет…
– Ага, – веселясь, сказал водила старлею. – Такого бандюгана небось уже баба дома ждет, а не мама!