А значит, это самое то, чтобы сегодня спокойно заснуть.
Но для начала я бы поговорила с призраком умершей графини. Посмотрела бы вещи, побродила по своему новому дому… Но это всё потом. Прежде надо заняться ребёнком.
Не обращая внимания на жалобный плач, я первым делом отнесла Андрюшу в ванную и ополоснула грязную попу. Жаль, что нет памперсов, но ничего, подойдёт и полотенце. Потом поищу простыни, которые можно пустить на пелёнки. Сейчас же я укутала сына и вернулась в спальню.
Пока кормила малыша, думала, а как же быть дальше? Долго пыталась понять, чем зарабатывать нам на жизнь, но без элементарных знаний о месте, в которое попала, сложно что-то планировать. Да что уж там! Сложно думать, что нас ждёт в ближайшие пару часов.
Наверное, я слишком устала от эмоций, да и подняли нас среди ночи, но только уснул сын, как и я задремала.
И провалилась в сон…
Он начал сниться мне буквально через пару дней после пропажи Артёма. Я стою в молочном тумане, настолько непроглядном, что не вижу собственные руки.
И я слышу его… Он зовёт меня, но куда идти, я не знаю. Только слышу родной голос.
Нютик…
Так меня звал только он. Тём и Нютик – домашние прозвища, которые мы не произносили при посторонних. Это было что-то вроде нашего секрета – маленького, возможно, глупого, но только нашего.
Но сегодня сон изменился. Я опять попала в молочный туман, но теперь он рассеивался постепенно. И я наконец увидела Артёма.
Нет… Это Томас. Может, и странно звучит, но Тём ассоциируется у меня с джинсами и вязаным свитером под горло. Именно так он выглядел, когда мы познакомились.
А вот Томас ассоциировался со средневековьем. Раз учёный – значит, мантия. Но тот, кто пришёл в мой сон, был без мантии, зато в голубом, расшитом серебром камзоле. Он был другой, но звал меня, как и прежде.
— Тём, — шепнула сквозь слёзы и побежала что есть силы к нему.
Но буквально через несколько шагов врезалась в стену из льда. Я смотрела на того, кого люблю больше жизни, но не могла и на шаг приблизиться.
Стучала кулаками в стену, но кроме ноющей боли ничего не получила.
— Нютик. Нют… Аня. Анна.
— Анна? — я остановился и замерла. Так Тём не называл меня ни разу, прекрасно зная, что мне не нравится полное имя.
Но тот, в камзоле, словно насмехался, повторяя из раза в раз “Анна… Анна”.