Я рванула к шаткому строению мимо Токи, который спокойно себе спал. Прямо развалился — лапы кверху, словно это не он тут только что лаял, пытаясь сдать моего друга. Рядом с будкой лежали головы жареной рыбы. Что-что, а пса нашего отец никогда не обижал.
Заглянув за поленья, сваленные у ветхой стены сарая, быстро нашла два грязных холщевых мешка. Развернув первый, поморщилась — морковь.
Вот бестолковые. Ну, неужели лучше так ничего не нашли?! Что мы с Оуэном теперь, как два кролика, должны об этот корнеплод зубы стачивать?!
— Ой, фу, — поморщился дракон, — это я, только помирая с голоду, есть буду.
— Привереда, — пробурчала я и рванула завязки второго мешка. И.… ура! Вытащив завернутое в тряпицу сало, показала его другу.
— Ну, это другое дело, — расплылся он в довольной улыбке. — А у меня хлеб! Умыкнул с кухни целую буханку.
Сграбастав добычу, уворованную из погреба, видимо, поздним вечером братьями, мы перебежками рванули к тропинке, что вела к реке.
Под ногами громко хрустела речная галька.
В темноте я мало что различала. Оуэн с нашими узелками бежал впереди. Я еле поспевала за ним. Спотыкалась и выставляла руки вперед, пытаясь спастись от невидимых во мраке преград. Но это не помогло. Запнувшись за торчащую из земли ветку, упала на колени и зашипела, ободрав ладонь до крови.
— Айла! — ко мне подскочил Оуэн, а за спиной громко залаял растревоженный моим возгласом Токи.
— Он нас выдаст, — испугавшись, мы обернулись.
Тихо. Выдохнув я почти успокоилась, но рано... В большой гостиной первого этажа тускло зажглась лучина. Она быстро разгорелась и огромная тень приблизилась к окну.
Токи продолжал громко лаять, перебирая передними лапами. Я могла бы закричать ему и приказать замолчать, но тогда бы меня услышал не только пес.
— Кто это? — тихо выдохнул Оуэн.
— Отец! — шепнула я, дрожащим голосом. — Он, когда выпьет, совсем плохо спит.
— Так обычно же наоборот!
— А у него вот так! — Я тихо подтолкнула друга к тропинке. — У него вообще со сном проблема. А уж если выпьет своей бражки, так как медведь сутки может шататься по дому, а потом свалится на пару часов и все! Проснется как огурец.
— Некромант, что ли? — Оуэн, крадучись, держа за руку, повел меня вдоль низкого кустарника.
— Темный, да, — я закивала, хотя в темноте этого не было видно. — А мы стихийники.