— Хорошо, — с удивлением посмотрела на нее Люба, но
спорить с ней не стала.
— Вот и замечательно. Отдыхай, еще потом к
мельниковой дочке тебе идти.
Баба Надя вышла из комнаты и задернула за собой
занавеску. Люба стащила с себя теплые штаны и кофту, прилегла на
кровать и тут же провалилась в сон. Сквозь сон она слышала, как
баба Надя с кем-то разговаривает.
Глава 4 Сюрприз для
всех
Любу разбудила баба Надя. Она легонько трепала ее за
плечо.
— Проснись, девонька, проснись, — шептала
она.
— Что такое? — с удивлением распахнула глаза
Люба.
— Тут такое дело, Светланка, мельника дочка,
заболела. Идти надо, смотреть, помогать. Я одна не справлюсь, давно
у нас такого не было.
— Уже утро? — поднялась с кровати
Люба.
— Ночь, милая.
— А до завтра она не потерпит?
— Не потерпит, пошли быстрей, а то худо будет,
потеряем ее, — вздохнула баба Надя и вышла из
комнаты.
Люба подошла к кроватке, заглянула туда, поправила
одеяльце на спящей Верочке, взяла свои вещи и вышла из
комнаты.
— Баба Надя, так я же не врач, — тихо сказала она, —
Я акушер, я деток принимаю.
— Не переживай, там болезнь по твоей части. Одевайся
быстро. Эх, как я просчиталась. Наташа ночью должна была умереть, а
Светланка только на третий день…
— А кто за Верочкой присмотрит?
— Не переживай присмотрят.
— Мне бы чая горячего хлебнуть, а то я же еще до
конца не проснулась, — вздохнула Люба.
— Взвар на печке стоит, попей, сразу бодрячком
будешь, — сказала торопливо бабушка.
Люба оделась, выпила половину стакана взвара и
выскочила из избы следом за бабой Надей.
— Бежим скорей, можем и не успеть. Вот же я совсем
старая стала, — причитала бабушка.
Дверь им открыл здоровый крепкий мужик лет
пятидесяти.
— Там она в спальне. С вечера животом мается, поди
чего съела. Она последнее время лопала, как не в себя,
растарабанило ее во все стороны, — проворчал он.
Быстро скинули верхнюю одежду и обувь, и вместе с
бабушкой прошли в спальню. На кровати лежала крупная деваха в
ночной рубашке с огромным животом и металась в разные стороны.
Длинные русые волосы прилипли к мокрому лицу.
— Ой матушки, ой батюшки, помру я сегодня, сил моих
нет терпеть, — причитала девка.
Вокруг нее скакала мать с девчонкой лет
пятнадцати.
— Срок какой? — спросила Люба, — Перчатки
одноразовые есть?
— Какой срок? Ты чего не видишь, что девка животом
мается, я же говорю, что слопала что-то не то, — возмутился
отец.