Люба ничего не стала ей говорить, одела Верочку и
вышла с ней на улицу. Усадили они ее в санки и направились обратно
домой. Баба Надя шла рядом и молчала.
— Ты у Натальи ничего такого в хате не заметила? —
прервала она молчание. — Может, чего
померещилось?
— Тень какая-то от Макаровны отделилась и в углу
спряталась, — ответила Люба. — А может, это мне все показалось
из-за темноты и спертого воздуха.
— Не показалось, — вздохнула баба Надя. — Ладно,
разберемся.
Они катили саночки с Верочкой, и Люба рассматривала
деревню.
— А где у вас кладбище? — вдруг спросила
она.
— Погост?
— Ну да.
— Так в лесу.
— Как в лесу? — удивилась Люба.
— Ну так. У нас же тут кругом болота. Вот предки и
хоронили своих в самом сухом месте, в ельнике. И мы там же хороним,
— сказала баба Надя.
— Ясно.
— А чего такие вопросы?
— Просто интересно стало. Мы же на самом высоком
месте стоим, всю деревню сверху видно.
— Красиво, правда?
— Ага, — кивнула Люба.
— Дорогая, ты одна до дома дойдешь? — спросила баба
Надя и остановилась. — Не заблукаешь?
— Нет. Вон и следы наши от саночек остались, по ним
и вернусь. Что-то случилось?
— Случилось, — обеспокоенно кивнула баба Надя. —
Надо мне вернуться к Наташе, очень срочно надо.
— Ладно, сами доберемся, — сказала
Люба.
— Вот и ладненько.
Бабушка махнула рукой и побежала в сторону дома
Натальи. Люба пожала плечами, развернулась и тут же наткнулась на
старикана в белом овечьем тулупе и такой же шапке-ушанке. Борода у
старика доходила до пояса, а в руках он сжимал посох. «Прямо
дедушка Мороз», — подумала Люба. «И валенки у него белые, штаны
только не видать». Верочка увидала путника и залилась
плачем.
— Здравствуй, Люба, — сказал ей дедок. — Говорят, ты
у нас новая врачевательница.
— Добрый день, — ответила она.
Люба нисколько не удивилась, что дед знает ее имя, в
деревне быстро новости разносятся. Она подхватила Верочку на ручки
и прижала к себе.
— Вы простите, но мне сейчас не до разговоров, —
сказала она и быстро направилась в сторону дома.
— Я хотел, чтобы ты меня посмотрела, что-то у меня
вот за грудиной болит. У меня дом вот тут рядом, — дед кивнул на
избу около тропинки. — Дитенка в санках оставь, а ко мне заскочи
или вместе с ней зайди.
— Не могу, ей-богу, — помотала она головой. — Потом
к вам загляну.
Она рванула по тропинке домой. Верочка захлебывалась
слезами и никак не могла успокоиться. Они потеряли по дороге
саночки. Люба обернулась, но никакого деда на тропинке не
увидела.