— Нет, я с ней останусь, - уперлась
Люба.
— Собирайся! — рявкнула баба Надя. — Я помру, а ты и
знать не будешь, что в таком случае делать. Пара часов еще, и
поздно будет. И так все небо тучами затянуло. Сейчас мужики будут
Макаровну ловить, а мы с Натальей разбираться. Ты чего такая
растерянная стоишь? Не успеем, к утру, может, и деревни не быть, —
сказала баба Надя. — Они же такие хитрые становятся после смерти. А
там и за соседние примутся.
— А почему в городе люди упырями не становятся? —
спросила Люба.
— Не переживай, и в городе становятся. Там просто
есть кому их быстро убирать. Да и экология сейчас стала плохая,
тяжелая, и от жизни зависит. А то, может, и на работу такой ходить,
и не заметить, что помер.
— Жуть. Я сейчас с вами схожу, а завтра поеду домой.
У нас там никаких домовушек, упырей, Карачунов и прочей нечисти
нет.
— Карачун? Ты с ним встретилась, что ли? -
повернулась к ней баба Надя.
— Угу, заманивал нас с Верочкой в нетопленный
дом.
— Вот паскудник, — выругалась баба Надя. — Совсем
нюх потерял. Он деревенских не трогает, а тут, видать, решил, что
ему ничего за тебя не будет. Ладно, потом с ним разберемся. Штаны
надела? А чего стоишь, трындишь? Чеши давай.
Пришлось Любе опять одеваться.
— Афоня, присмотри, пожалуйста, за Верочкой, —
попросила она.
Где-то что-то стукнуло, мяукнуло и
шмякнулось.
— Я тебе конфеткой вкусной угощу.
— Хорошо, иди с миром и ничего не бойся, —
прошелестел домовой под столом.
— Верочка, ты остаешься тут с домовым, я вернусь, и
мы с тобой поиграем, — чмокнула она дочь в носик.
Та громко залилась смехом.
— Вот и хорошо, — вздохнула Люба.
— Ты там долго телиться будешь? — прокричала баба
Надя.
— Иду, уже иду.
Они вышли из избы.
— Бегом, — скомандовала баба Надя. — Смотри, как
Карачун зверствует, метели со снегом напустил. Видать злится, что
ему не удалось тебя заманить.
По дороге они встретили компанию из трех человек.
Мужчины, старики — Люба не рассматривала. Все они держали ухваты в
руках.
— Макаровну ищут. Все по три человека разбились, а
то одному с ней не справиться.
Они вошли в избу к Наталье. Там было как-то холодно
и тоскливо, словно печь здесь не топилась несколько
дней.
— Подбрось дров, — велела баба Надя
Любе.
Она прошла в комнату, где на кровати лежала убиенная
Наталья. Люба присела перед печкой. В топке горел огонь, но
почему-то тепла не давал.