- Заступа, - едва слышно позвал Фрол. - Заступа.
- Ну чего? - передернулся Рух.
- Туда глянь.
Бучила скосил глаза в указанном направлении и в пол голоса
выматерился. На краю поляны, саженях в двадцати от землянки чаща
породила стаю волков. Десятка полтора, а то и больше серых убийц во
главе со здоровенным, матерым волчарой, в холке высотой чуть не с
теленка и седой мордой, покрытой старыми шрамами.
- Не дергайтесь, - прошипел своим Бучила, лихорадочно раздумывая
как дальше быть. Оружие перезарядить не успели, пугануть зверух не
получится. Крулаканов удачно взяли, врасплох, на чистом везении, а
здесь такого не будет. Если набросятся, клочки по закоулочкам
полетят. А эти набросятся, к гадалке не ходи, на запах крови
пришли. Ждали, пока нечисть отвалит, а на людей обязательно
нападут. Один отвлечет, двое зайдут со спины и тогда все, если
упадешь, встанешь уже перед ангелом. Ну или бесом, тут уж как кому
повезет.
Вожак ощетинился и зарычал, сделав короткий, уверенный шаг.
Остальные, как по команде, рассыпались полукольцом. Рух замер,
крепко вцепившись в рукоять тесака.
Волчара сделал еще один шаг и застыл, словно наткнувшись на
прозрачную стену, черный нос с шумом потянул ледяной воздух. Вожак
обескураженно тряхнул головой, попятился и прыжком унесся с поляны.
Остальные тенями исчезли следом за ним. Были и пропали, будто морок
ветром удул.
- Уф, это было напряженно, - выдохнул Фрол. - Думал порвут.
- Не вкусные мы, или от Мишки воняет больно уж гадостно, -
отозвался Бучила. - А может почуяли что. - Он недобро покосился на
заросли. - Заканчиваем тут, грузим мертвяков и ходу.
- Не нравится мне тут, - пробурчал Силантий, успевший заложить в
самострел новый болт.
- Мне, братец мой, вообще на этом свете не нравится, -
усмехнулся Бучила и вдруг увидел кое-что интересное. В кулаке
одного из мертвых лесорубов были зажаты черные волосы. Не волосы,
шерсть. Окоченевшие пальцы пришлось разжимать ножом, нещадно
кромсая застывшую плоть. Шерсть была длинная, жесткая, гладкая. Рух
принюхался. Пахло мускусом, кровью, морозом и прелым листом. Теплым
логовом, лунной ночью и упоением загонной охоты. Этот запах, будь
он не ладен, не спутать ни с чем.
- Уходим, быстро, - отрывисто приказал Бучила. И лес шумел
тревожно и угрожающе. «Быть беде, быть беде», - выстукивал
дятел.